ГЛАВА 14
Караван из Апласа вышел на десятый день первого сезона — сразу по окончанию Праздника Колеса, главного религиозного события Культа Создателей. Это был первый раз, когда Нёэнна и, тем более, Севклех, могли наблюдать празднества подобного масштаба. На Архипелаге центральным праздником был Исход, длившийся те же десять дней, но куда более скромный, без шумных шествий и бесчисленных театральных постановок.
В один из праздничных дней Фэх познакомил их со своим кузеном, который был готов принять двух путников к составу своего каравана, чей маршрут лежал по левую сторону Разлома и примыкал к Степям Ур. Эгех Денуш Пэрр не красил свои волосы — и даже неодобрительно покосился на голову Севклеха, и был гораздо спокойнее своего родственника. Он методично раздавал указания своим работникам, крепившим огромные тюки и глиняные сосуды на боках туров, и в скупости и выверенности своих движений напоминал этих внушительных животных. Эгех приветственно кивнул спутникам и жестом подозвал их к себе.
— Не очень-то вы готовы к Степям, — придирчиво осмотрев парочку, объявил караванщик. — Ну, поделимся, с нас не убудет.
Он склонился над одним из тюков, которые еще не были закреплены на вьючных животных, и выудил оттуда два внушительных куска плотной, стеганой ткани.
— Вот это — степные плащи, обмотались, закрепили ремнем. Спасет от ветра.
Нёэнна взяла протянутую накидку, с сомнением разглядывая длинный прямоугольник.
— Вы, ланды, можете сколько угодно хвастаться своими ветрами, да только тут, в Степях, ветер особенно лютый. Так что лучше повторяй за нами, коль решили среди желтых трав «погулять».
Тем временем, Севклех активно заматывался в плащ. У него не сразу вышло укутаться так, чтобы не потерять свободу движений, но в итоге, судя по радостной усмешке, остался доволен результатом. Островитянка решила не высказывать возмущений вслух — зимы на Архипелаге бывали крайне холодными, и традиционные дублеты отлично справлялись с защитой от мороза и ветра. Степной плащ определенно требовал сноровки, и, как показалось девушке, крайне длинных рук, но в итоге она с ним справилась. Нёэнна чувствовала себя гигантским жуком, и ее не покидало ощущение, что если она упадет, то ей не останется ничего, кроме как беспомощно дрыгать конечностями пока ее не спасут. Учитывая не самых дружелюбных обитателей Степей Ур, такая неповоротливость из-за одежды казалась странной.
— Ну и последнее. — Эгех одним движением водрузил по соломенной шляпе на головы товарищей. — Шапки спасут от солнца, оно в Степях особенно жестокое к чужакам.
Поля шляп были где-то в локоть длиной, и крепились под подбородком шнурком, чтобы боковые стороны плотно прилегали к ушам, а перед лицом возникал длинный козырек. Нёэнна решила, что теперь она черепаха: медлительная и неповоротливая. Ее спутник, очевидно, подумал о чем-то похожем, и рассмеялся.
— Мы как жуки-переростки!
— Если не хочешь, чтобы выдуло мозги — не снимай шапку, пока мы не остановимся на ночлег, — строго сказал караванщик. — С тропы не сходите, приключений на свой зад не ищите. Потеряетесь — искать не буду.
— Благодарю за гостеприимство, уважаемый, — изобразил поклон Севклех, что в полной экипировке выглядело забавно.
— Правила мы усвоили и не нарушим, — поспешила заверить Эгеха островитянка. — Однако, у меня были вопросы касаемо маршрута.
— Я помню, что вы хотите найти кочевников. Да только если они не хотят найтись — не отыщите. Поэтому идете с нами, а там уж как Колесо повернется.
— Такой план лучше никакого. — Севклех пожал плечами. — Пока идем, и куда-нибудь придем.
Островитянка вопросительно выгнула бровь в сторону своего товарища — это было на удивление… спокойное отношение к поискам того, что он так торопился найти, будь то ответы или способ вернуться домой. Заметив ее взгляд, мужчина лишь снова пожал плечами, как будто бы он сам не понимал что он чувствует по поводу грядущего путешествия. Впрочем, до прибытия в Аплас его путь уже следовал похожему принципу: идти куда-то, чтобы когда-нибудь куда-нибудь дойти.
В один из праздничных дней Фэх познакомил их со своим кузеном, который был готов принять двух путников к составу своего каравана, чей маршрут лежал по левую сторону Разлома и примыкал к Степям Ур. Эгех Денуш Пэрр не красил свои волосы — и даже неодобрительно покосился на голову Севклеха, и был гораздо спокойнее своего родственника. Он методично раздавал указания своим работникам, крепившим огромные тюки и глиняные сосуды на боках туров, и в скупости и выверенности своих движений напоминал этих внушительных животных. Эгех приветственно кивнул спутникам и жестом подозвал их к себе.
— Не очень-то вы готовы к Степям, — придирчиво осмотрев парочку, объявил караванщик. — Ну, поделимся, с нас не убудет.
Он склонился над одним из тюков, которые еще не были закреплены на вьючных животных, и выудил оттуда два внушительных куска плотной, стеганой ткани.
— Вот это — степные плащи, обмотались, закрепили ремнем. Спасет от ветра.
Нёэнна взяла протянутую накидку, с сомнением разглядывая длинный прямоугольник.
— Вы, ланды, можете сколько угодно хвастаться своими ветрами, да только тут, в Степях, ветер особенно лютый. Так что лучше повторяй за нами, коль решили среди желтых трав «погулять».
Тем временем, Севклех активно заматывался в плащ. У него не сразу вышло укутаться так, чтобы не потерять свободу движений, но в итоге, судя по радостной усмешке, остался доволен результатом. Островитянка решила не высказывать возмущений вслух — зимы на Архипелаге бывали крайне холодными, и традиционные дублеты отлично справлялись с защитой от мороза и ветра. Степной плащ определенно требовал сноровки, и, как показалось девушке, крайне длинных рук, но в итоге она с ним справилась. Нёэнна чувствовала себя гигантским жуком, и ее не покидало ощущение, что если она упадет, то ей не останется ничего, кроме как беспомощно дрыгать конечностями пока ее не спасут. Учитывая не самых дружелюбных обитателей Степей Ур, такая неповоротливость из-за одежды казалась странной.
— Ну и последнее. — Эгех одним движением водрузил по соломенной шляпе на головы товарищей. — Шапки спасут от солнца, оно в Степях особенно жестокое к чужакам.
Поля шляп были где-то в локоть длиной, и крепились под подбородком шнурком, чтобы боковые стороны плотно прилегали к ушам, а перед лицом возникал длинный козырек. Нёэнна решила, что теперь она черепаха: медлительная и неповоротливая. Ее спутник, очевидно, подумал о чем-то похожем, и рассмеялся.
— Мы как жуки-переростки!
— Если не хочешь, чтобы выдуло мозги — не снимай шапку, пока мы не остановимся на ночлег, — строго сказал караванщик. — С тропы не сходите, приключений на свой зад не ищите. Потеряетесь — искать не буду.
— Благодарю за гостеприимство, уважаемый, — изобразил поклон Севклех, что в полной экипировке выглядело забавно.
— Правила мы усвоили и не нарушим, — поспешила заверить Эгеха островитянка. — Однако, у меня были вопросы касаемо маршрута.
— Я помню, что вы хотите найти кочевников. Да только если они не хотят найтись — не отыщите. Поэтому идете с нами, а там уж как Колесо повернется.
— Такой план лучше никакого. — Севклех пожал плечами. — Пока идем, и куда-нибудь придем.
Островитянка вопросительно выгнула бровь в сторону своего товарища — это было на удивление… спокойное отношение к поискам того, что он так торопился найти, будь то ответы или способ вернуться домой. Заметив ее взгляд, мужчина лишь снова пожал плечами, как будто бы он сам не понимал что он чувствует по поводу грядущего путешествия. Впрочем, до прибытия в Аплас его путь уже следовал похожему принципу: идти куда-то, чтобы когда-нибудь куда-нибудь дойти.
День десятый первого сезона.
Мы с Севклехом покинули Аплас.
Странно думать, что еще сезон назад я рассчитывала задержаться в городе — и Главной Библиотеке — пару лет, а в итоге практически бегу оттуда, продержавшись едва ли полгода. Хотела бы сказать, что на спешный уход повлияло все более близкое присутствие служителей Культа, но это стало скорее последней каплей.
Главная причина, конечно, в том, с чем мы столкнулись в Красной пирамиде.
И, как бы мне того ни хотелось, игнорировать пережитое так же, как и столкновение с Гранью, становится все сложнее, а смысла в подобном самообмане — все меньше.
Может быть, мой побег это тоже попытка, как выразился Севклех, дойти куда-то?
Нёэнна не могла назвать себя знатоком путешествий по суше, но, в сравнении с привычными ей морскими путями караван двигался невероятно медленно, а уж после спешки последних дней в Апласе ей понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к новому ритму. Зато ее товарищ чувствовал себя прекрасно. Островитянка подозревала, что сейчас, в период затишья, у Севклеха наконец появилось время действительно прочувствовать свое новое окружение и, вероятно, окончательно привыкнуть к обстоятельствам. Если так подумать, то и девушке бы не помешало время на то, чтобы перевести дух — последний год был наполнен движением и действием, и она уже не помнила, когда у нее в последний раз была возможность просто ничего не делать.
Темп их нового существования задавали туры, которых только изредка направляли погонщики, и руководство Эгеха. Нёэнна была вынуждена признать, что ветер в степи сильно отличался от того, что обдувал Архипелаг: когда караван окончательно покинул пределы Апласа и заслон в виде городских стен, порывы воздуха налетали будто бы со всех сторон, а вместе с ветром их процессию сопровождал и бесконечный шелест сухой степной травы.
На ночь караванщики сооружали небольшой лагерь. Часть животных, что не переносила товары, была нагружена всем необходимым, чтобы собирать на привалах круглые шатры. Их ткань была расписана яркими орнаментами, которые словно сочетали в себе два мира — четырехконечные звезды Культа и растительные мотивы, которые гармонично вписывались в окружающую Степь. Насколько поняла островитянка, караван держал путь вдоль Разлома, мимо небольших ферм и деревень, которые обеспечивали Аплас продовольствием и материалами, и, помимо торговой выполнял еще и функцию почты. Для возможных встреч с кочевниками Ур были припасены сухие продукты, дерево и небольшие куски металла, то есть то, что сложно добывать в степях и на что всегда есть спрос. Взамен, по короткому объяснению Эгеха, караван получал керамику, которую создавали кочевники, и которая очень высоко ценилась в городе — и даже за его пределами.
Где-то на седьмой день их пути горизонт впервые был нарушен чем-то, что было выше травяного моря. Глава каравана подошел к двум товарищам и, ткнув пальцем в сторону возвышения, указал на то, что это один из колоссов Ур.
— Это статуя солнечного бога кочевников, и если уж искать их, то там. Может вам повезет, и какое племя у ног великана остановилось!
— Солнечный бог? — С любопытством переспросил Севклех.
— Ага. На «у» как-то зовется, вроде как из этих, Древних. Кочевников же чего не пускают в город — они Создателей не чтят, а все поклоняются камням.
— Хм, — уклончиво хмыкнул Севклех, уже привыкший держать свои комментарии по поводу культа при себе. — Ну, в таком случае, будем надеяться что мы найдем кого-то, кто будет настроен дружелюбно и согласится принять к себе двух путников, и мы сможем продолжить свои… исследования.
— Даже если там никого не окажется, надеюсь, уважаемый Эгех согласится дать нам немного времени, чтобы осмотреть статую, — пожала плечами Нёэнна. — Интересно, что этот колосс так недалеко от дороги и его не сломали.
— Так зачем его ломать? Стоит и стоит, природа когда-нибудь сама с ним справится. Да и в торговле, знаете ли, всякие разночтения не так важны.
По прогнозам Эгеха до статуи было около двух дней пути, и уже это давало понять, насколько она огромна. Девушка сверилась с выписками из одного из опубликованных путевых дневников Гтауха Шшенге Роста, которые она сделала в Главной Библиотеке, и, выходило, что они могут начать свой путь с той же точки, что и ее старый наставник. О самом колоссе в его дневниках, к сожалению, было прискорбно мало: небольшая заметка о том, что она сделана из того же красного порфира, что и Красная пирамида, немного о том, как на внушительном основании вырезаны символы солнца и больших кошек, а также краткое описание гигантской головы, лицо которой можно было рассмотреть только на расстоянии. Судя по всему, эта статуя была в чем-то родственна той, которую обнаружила Лиё на Пэге — как, впрочем, и откопанным на пляже фигурам, — лицо было передано очень условно, на месте глаз были провалы и рот полностью отсутствовал, что наводило на мысли о маске, скрывающей истинный облик Древнего.
На привале, когда спутники остались наедине в своем шатре, Нёэнна решила спросить о том, как выглядят бис-инг, у своего товарища.
— Есть ли какой-то смысл в том, как они изображены? Без лиц, с условными чертами?
Севклех поморщился, задумавшись.
— Если честно, то я не знаю. Сколько помню, их делали такими, чтобы они были частью того места, где они были созданы. Не считая тех, что были установлены для обозначения якорей в Башнях Владык, но они были гораздо… меньше. А этот колосс, к которому мы сейчас идем…
— Слишком огромный, чтобы стоять сам по себе?
— Верно, — медленно кивнул ее спутник, — не столько якорь, сколько палка, воткнутая в землю, чтобы отметить границу.
— Может, это как-то связано с тем, что этот Древний, — Нёэнна сверилась со своими записями, — У-мшийят олицетворяет собой солнце?
— Без понятия. — Помолчав, Севклех продолжил: — на самом деле, мне кажется, что я должен знать эти вещи. Я же учился на Сопровождающего, понимать значение бис-ингов мне было жизненно необходимо! Но, то ли я прогуливал нужные лекции, либо я действительно потерял часть воспоминаний, и я не знаю, какой из этих вариантов мне нравится меньше.
— Сопровождающий?
— Да. Это те, кто управлял нашими кораблями, преобразовывая реальность таким образом, чтобы удерживать судно в воздухе.
— Погоди… ты хочешь сказать, что ваши корабли… летали?
— Не менее странно для меня было оказаться на корабле, который плавал! — С горьким смешком ответил ее спутник. — Да, между городами ходили корабли, которые Сопровождающие своей волей перемещали в воздухе. Летающие корабли!
— Ты так пытаешься надо мной подшутить? — Недоверчиво прищурившись, спросила островитянка.
— Я предельно честен.
— Летающие корабли?
— Верно.
— Но… зачем?
— У нас была возможность это сделать, а путешествия по земле были небезопасны, — пожал плечами Севклех. — Города также в основном строились вверх, множество башен, соединенных сетью мостов.
— И это все из-за того, что на земле было опасно? Боюсь представить, что за чудовища у вас водились.
— Одно из них ты уже встретила.
— Оаввы?
— Именно. В конце концов, мы были не единственными, кто умел управлять реальностью, а влияние Владык было велико, но не охватывало весь мир.
В шатре повисло молчание. Нёэнна обдумывала новую информацию, периодически с подозрением косясь на своего товарища — это снова был случай, когда ее спутник рассказывал абсолютно невероятные вещи. Невероятные в том случае, если он просто парень с потерей памяти. Хоть девушке и было проще принять то, что Севклех пришелец из прошлого после их вылазки в Красную пирамиду, где его инаковость была подчеркнута происходящим, в такие моменты рассказов о прошлом первой реакцией островитянки было отрицание и недоверие.
— Немного обидно, что ты мне не веришь, — вздохнул Севклех, нарушая молчание.
— Я верю, просто иногда это… сложно. Ты ведь понимаешь, насколько невообразимые вещи ты рассказываешь? Мне нужно время, чтобы это как-то уложить в своей голове.
— В таком случае, приятно знать, что я не одинок в своем… ошеломлении новой информацией.
Темп их нового существования задавали туры, которых только изредка направляли погонщики, и руководство Эгеха. Нёэнна была вынуждена признать, что ветер в степи сильно отличался от того, что обдувал Архипелаг: когда караван окончательно покинул пределы Апласа и заслон в виде городских стен, порывы воздуха налетали будто бы со всех сторон, а вместе с ветром их процессию сопровождал и бесконечный шелест сухой степной травы.
На ночь караванщики сооружали небольшой лагерь. Часть животных, что не переносила товары, была нагружена всем необходимым, чтобы собирать на привалах круглые шатры. Их ткань была расписана яркими орнаментами, которые словно сочетали в себе два мира — четырехконечные звезды Культа и растительные мотивы, которые гармонично вписывались в окружающую Степь. Насколько поняла островитянка, караван держал путь вдоль Разлома, мимо небольших ферм и деревень, которые обеспечивали Аплас продовольствием и материалами, и, помимо торговой выполнял еще и функцию почты. Для возможных встреч с кочевниками Ур были припасены сухие продукты, дерево и небольшие куски металла, то есть то, что сложно добывать в степях и на что всегда есть спрос. Взамен, по короткому объяснению Эгеха, караван получал керамику, которую создавали кочевники, и которая очень высоко ценилась в городе — и даже за его пределами.
Где-то на седьмой день их пути горизонт впервые был нарушен чем-то, что было выше травяного моря. Глава каравана подошел к двум товарищам и, ткнув пальцем в сторону возвышения, указал на то, что это один из колоссов Ур.
— Это статуя солнечного бога кочевников, и если уж искать их, то там. Может вам повезет, и какое племя у ног великана остановилось!
— Солнечный бог? — С любопытством переспросил Севклех.
— Ага. На «у» как-то зовется, вроде как из этих, Древних. Кочевников же чего не пускают в город — они Создателей не чтят, а все поклоняются камням.
— Хм, — уклончиво хмыкнул Севклех, уже привыкший держать свои комментарии по поводу культа при себе. — Ну, в таком случае, будем надеяться что мы найдем кого-то, кто будет настроен дружелюбно и согласится принять к себе двух путников, и мы сможем продолжить свои… исследования.
— Даже если там никого не окажется, надеюсь, уважаемый Эгех согласится дать нам немного времени, чтобы осмотреть статую, — пожала плечами Нёэнна. — Интересно, что этот колосс так недалеко от дороги и его не сломали.
— Так зачем его ломать? Стоит и стоит, природа когда-нибудь сама с ним справится. Да и в торговле, знаете ли, всякие разночтения не так важны.
По прогнозам Эгеха до статуи было около двух дней пути, и уже это давало понять, насколько она огромна. Девушка сверилась с выписками из одного из опубликованных путевых дневников Гтауха Шшенге Роста, которые она сделала в Главной Библиотеке, и, выходило, что они могут начать свой путь с той же точки, что и ее старый наставник. О самом колоссе в его дневниках, к сожалению, было прискорбно мало: небольшая заметка о том, что она сделана из того же красного порфира, что и Красная пирамида, немного о том, как на внушительном основании вырезаны символы солнца и больших кошек, а также краткое описание гигантской головы, лицо которой можно было рассмотреть только на расстоянии. Судя по всему, эта статуя была в чем-то родственна той, которую обнаружила Лиё на Пэге — как, впрочем, и откопанным на пляже фигурам, — лицо было передано очень условно, на месте глаз были провалы и рот полностью отсутствовал, что наводило на мысли о маске, скрывающей истинный облик Древнего.
На привале, когда спутники остались наедине в своем шатре, Нёэнна решила спросить о том, как выглядят бис-инг, у своего товарища.
— Есть ли какой-то смысл в том, как они изображены? Без лиц, с условными чертами?
Севклех поморщился, задумавшись.
— Если честно, то я не знаю. Сколько помню, их делали такими, чтобы они были частью того места, где они были созданы. Не считая тех, что были установлены для обозначения якорей в Башнях Владык, но они были гораздо… меньше. А этот колосс, к которому мы сейчас идем…
— Слишком огромный, чтобы стоять сам по себе?
— Верно, — медленно кивнул ее спутник, — не столько якорь, сколько палка, воткнутая в землю, чтобы отметить границу.
— Может, это как-то связано с тем, что этот Древний, — Нёэнна сверилась со своими записями, — У-мшийят олицетворяет собой солнце?
— Без понятия. — Помолчав, Севклех продолжил: — на самом деле, мне кажется, что я должен знать эти вещи. Я же учился на Сопровождающего, понимать значение бис-ингов мне было жизненно необходимо! Но, то ли я прогуливал нужные лекции, либо я действительно потерял часть воспоминаний, и я не знаю, какой из этих вариантов мне нравится меньше.
— Сопровождающий?
— Да. Это те, кто управлял нашими кораблями, преобразовывая реальность таким образом, чтобы удерживать судно в воздухе.
— Погоди… ты хочешь сказать, что ваши корабли… летали?
— Не менее странно для меня было оказаться на корабле, который плавал! — С горьким смешком ответил ее спутник. — Да, между городами ходили корабли, которые Сопровождающие своей волей перемещали в воздухе. Летающие корабли!
— Ты так пытаешься надо мной подшутить? — Недоверчиво прищурившись, спросила островитянка.
— Я предельно честен.
— Летающие корабли?
— Верно.
— Но… зачем?
— У нас была возможность это сделать, а путешествия по земле были небезопасны, — пожал плечами Севклех. — Города также в основном строились вверх, множество башен, соединенных сетью мостов.
— И это все из-за того, что на земле было опасно? Боюсь представить, что за чудовища у вас водились.
— Одно из них ты уже встретила.
— Оаввы?
— Именно. В конце концов, мы были не единственными, кто умел управлять реальностью, а влияние Владык было велико, но не охватывало весь мир.
В шатре повисло молчание. Нёэнна обдумывала новую информацию, периодически с подозрением косясь на своего товарища — это снова был случай, когда ее спутник рассказывал абсолютно невероятные вещи. Невероятные в том случае, если он просто парень с потерей памяти. Хоть девушке и было проще принять то, что Севклех пришелец из прошлого после их вылазки в Красную пирамиду, где его инаковость была подчеркнута происходящим, в такие моменты рассказов о прошлом первой реакцией островитянки было отрицание и недоверие.
— Немного обидно, что ты мне не веришь, — вздохнул Севклех, нарушая молчание.
— Я верю, просто иногда это… сложно. Ты ведь понимаешь, насколько невообразимые вещи ты рассказываешь? Мне нужно время, чтобы это как-то уложить в своей голове.
— В таком случае, приятно знать, что я не одинок в своем… ошеломлении новой информацией.
День семнадцатый первого сезона.
Последние несколько дней были такими спокойными, что возникновение статуи У-мшийята на горизонте ощущается как пробуждение ото сна. А уж новые «откровения» от Севклеха! Голова кипит, а сон не идет. В степи и так оказалось удивительно сложно заснуть — слишком много шума. Трава шуршит под порывами ветра и одновременно похожа и не похожа на шум волн, но к ним добавляются стрекот насекомых и крики степных обитателей.
Если Севклех так ощущает себя каждый день — не на своем месте в полузнакомой обстановке, то я ему не завидую.
День девятнадцатый первого сезона.
Судя по тому, что мы все еще не дошли до колосса, его размеры действительно… головокружительные. Эгех говорит, что с этими статуями всегда тяжело рассчитать время прибытия, но завтра после полудня мы уже точно должны будем добраться до основания.
И нам, кажется, повезло — сейчас, вечером, видно огни у ног статуи, что означает, по словам нашего караванщика, что там остановилось одно из племен. Сегодня наш лагерь также зажег специальные цветные фонари. Как нам объяснили, в Степи Ур вежливость зачастую вопрос выживания, и, с учетом того, что торговые караваны Апласа редко сопровождаются вооруженной охраной, им обычно нечем противостоять нападению кочевников, которые могут воспринять их как врагов. В конце концов, степи принадлежат им — несмотря на то, что Эгех весьма патриотичен и следует заветам Создателей, в данном вопросе он поразительно практичен: народ Ур живет здесь и знает эти земли, а они, торговцы и фермеры, здесь гости.
На самом деле, я не ожидала, что в этом путешествии соприкоснусь с «внешней политикой» Апласа, пусть это было и недальновидно с моей стороны. Мы так привыкли считать обитателей материка (тех, кто принадлежит Культу) агрессивно настроенными к иным, что такие случаи, где я вижу обратное, удивляют.
