ГЛАВА 25

Пахло морем и хвоей, запахам вторили тихие и далекие звуки волн, мерно прорезающие окружавшую вокруг тишину. Странную тишину — знакомую по событиям последних кто его знает скольких часов, но развеявшую едва укрепившуюся иллюзию дома. Сейчас, постепенно приходя в себя, Нёэнна с тоской размышляла о том, что соскучилась по чайкам.
Вместе с сознанием пришла и тревога: в последний раз, когда она была на похожем пляже с такой тишиной, они с Лиё нашли статуи, и вероятность новой опасности заставила подскочить на месте. Сразу же закружилась голова и заныл затылок, левая щека горела из-за едва начавшей покрываться корочкой ссадины, и каждое движение отдавалось гулом где-то внутри черепа. Нёэнна попробовала встать, но не удержалась на ногах и осела на землю, вцепившись в бок одного из микаршушей, спавшего рядом с ней. Было темно, но это была нормальная темнота ночи, с отблесками звезд и дальней полоски Грани на горизонте — островитянка сразу отвела глаза, даже на таком расстоянии ее вид вызывал боль. Она заметила луну, огромным блеклым диском нависавшую над скалами ущелья, и попробовала посчитать, сколько времени они провели в нем. Подсчеты выходили двоякими: либо они прошли Ущелье Голодных Духов за два дня, либо четверть сезона, потому что луна была в той же фазе, что и накануне их пути сквозь горы.
— Ладно, узнаю наверняка как только мы найдем какое-то поселение, — пробормотала Нёэнна, попутно задумавшись о новой привычке говорить вслух.
Севклех обнаружился спящим неподалеку, зажатым между его микаршушем и дремавшей фигурой Асгема. Пес поднял голову, когда Нёэнна начала двигаться, но потом снова расслабился, и его настороженность выдавали только двигавшиеся уши. Никакого намека на лагерь не было и в помине, но крошечный укол раздражения, который она сначала почувствовала, тут же исчез — островитянка не могла всерьез злиться на своего друга за отсутствие какого-то комфорта, когда она просто первая потеряла сознание. Ущелье Голодных Духов оправдало свое название, оставив их без сил.
Несмотря на сокрушительную усталость, сон не приходил, и даже тепло выуженного из седельных сумок спальника не помогало. Проворочавшись на месте, как ей показалось, целую вечность, Нёэнна со вздохом поднялась, и, укутавшись в спальный мешок как одеяло, пошла на звук волн. Место их ночлега окружали высокие деревья — именно от них пахло хвоей, и напоминали собой бирн. Это означало, что друзья находятся рядом с Тидором, вернее, тем, что считается им. После того, как она прочитала найденную в ущелье хронику, вся география мира начала казаться чем-то зыбким и изменчивым. К пляжу вел пологий спуск, и желтая, еще степная, трава постепенно уступала бледному в ночной темноте песку.
Пляж маленькой бухты, рядом с которой они оказались, был на удивление чистым. Редкие камни возвышались над песком, и совсем не было видно плавника, но зато не было видно ни кристаллов, ни статуй или их обломков. Сейчас Нёэнна была готова довольствоваться малым: смутным напоминанием о родных островах и том спокойствии, которое сопровождало ее дома. Рядом с морем стал заметен ветер, приносивший с севера колючий холод, и островитянка порадовалась решению взять с собой спальный мешок, сейчас приятно гревший ее. Холодный ветер прогнал любые мысли о сне, и Нёэнна, усевшись на один из камней, просто задумчиво смотрела на движущиеся волны и пыталась осмыслить последние несколько дней.

Полоса Грани на горизонте создавала ложное впечатление о скором рассвете, но Нёэнна даже не заметила, как действительно рассвело. Кажется, она все-таки задремала, и сейчас ее левый бок грело постепенно поднимающееся солнце. Долгожданные чайки не появились, и накатывающие на берег волны оставались единственным источником звука, подчеркивая утвердившуюся атмосферу некрополя. Задерживаться здесь не хотелось, даже казалось опасным, несмотря на отсутствие синего тумана и ласковое тепло солнца.
Микаршуши паслись неподалеку, методично обдирая какой-то куст, и, насколько Нёэнна могла судить, не выглядели изможденными. Асгем продолжал лежать рядом с Севклехом, но при виде нее поднял голову и завилял хвостом.
— А ты тоже выглядишь неплохо, — обратилась к собаке Нёэнна, — значит, мы могли бы сегодня же отсюда уехать. Ты знаешь, куда нам дальше?
Пес только сильнее завилял хвостом в ответ.
— Ясно. Значит, попробуем свериться с картой.
Ее карта была покрыта множеством меток, оставленных по мере их путешествия по Степям Ур — любая карта степей была самодельной, у каждого караванщика имелся свой вариант с определенным маршрутом и ориентирами. Сейчас они помогали проследить маршрут и определить их примерное местоположение: Ущелье Голодных Духов на карте было, но Нёэнна была почти абсолютно уверена, что топографические метки не имели ничего общего с реальностью — и нереальностью — того места. Пока выходило, что самым верным путем будет двигаться на восток и пробовать найти реку Герсу, пройти вдоль нее к истоку в Звездных Пиках, и уже оттуда добраться до Апласа. Может, смысла в возвращении туда было мало, но северная часть Валйа-тура славилась безлюдностью, а сейчас Нёэнне хотелось цивилизации. Даже если она наполнена жрецами Культа. К тому же, их припасы подходили к концу — впору было проверять новоприобретенные навыки охоты Севклеха, которым его обучили кочевники.
Тем временем, ее друг с глухим стоном заворочался, и медленно сел, растирая лицо ладонями.
— С добрым утром.
Ответом ей послужило невнятное мычание.
— Понимаю. Но это не значит, что нам стоит задерживаться — здесь все еще… неприятно. Неправильно. Как будто мы еще под влиянием ущелья и его… обитателей.
Севклех вздохнул и убрал руки от лица. Оглянувшись, он снова вздохнул и посмотрел на Нёэнну. Она вздрогнула от неожиданности — что-то в облике ее друга изменилось.
— Что такое?
— Ты… что-то с тобой произошло. Ты выглядишь… иначе?
— Иначе? Иначе как? — Севклех завозился, отыскивая по карманам зеркальце.
— Цвет изменился, — Нёэнна сделала неопределенный жест, показывая область головы, — тут. И глаза.
— Коричневые, — тидорец нашел зеркало, и теперь хмуро разглядывал свое отражение.
— Ты как будто просто потерял… красное. Стал… приземленнее?
— Приземленее, да. К этой реальности… мне действительно нет пути назад. Я теперь полностью… местный. А знаешь, а ведь предыдущий «окрас» тоже не был моим родным, я выглядел по другому. Блондин с серыми глазами. Три разных облика для трех разных состояний!
— Почему ты раньше об этом не говорил? Багряный смотрелся, конечно, не особо естественно, но среди всех странностей, да еще в Апласе, спрашивать казалось… невежливым, что ли.
— Что не мешало жителям Апласа меня об этом спрашивать! — Усмехнулся Севклех, а потом вздохнул, — и, как ты уже заметила, среди всех странностей моя внешность была наименьшей проблемой. Не знаю, что это было. Оторванность от реальности, остатки перемещения из одного места в другое, или я просто в тот момент что-то красил и ргех-инн отразился на меня? Вариантов много, и все они уже не важны. Я здесь, потому что иначе я буду тем, — он показал в сторону ущелья, — и выбор очевиден.
— Да, — согласно кивнула Нёэнна, покосившись в ту сторону, — что напомнило: надо ехать. Я примерно представляю, где мы, и как можно было бы добраться до Апласа, поэтому предлагаю не терять время и не испытывать судьбу. Лучше разобьем нормальный лагерь где-то подальше, в более приятном месте.
— Почему в Аплас?
— Выбор не очень большой, — она пожала плечами. — Если мы поедем прямо, то кто знает, когда мы доберемся до какой-либо цивилизации, а наши запасы не бесконечны. Да и не помешает нам хороший отдых, который проще всего организовать в большом городе.
— Терпеть не могу Аплас.
— Понимаю! Если нам вдруг попадется какое-то поселение, то я буду готова пересмотреть наш маршрут, но пока план таков.
— Ну, котов у нас нет, да и Асгем не особо куда-то стремится сейчас… мне нечего противопоставить. Значит едем в Аплас.
Пес действительно вел себя на удивление тихо. Точнее, он вел себя скорее как обычная собака, с любопытством изучавшая окрестности. За исключением того, что Асгем время от времени оборачивался, чтобы посмотреть на своего хозяина, не было ощущения того, что он куда-то ведет, или ждет, пока за ним проследуют.
— Если он «зверь цели», может, он выполнил свою цель? — Предположила Нёэнна.
— Может, — пожал плечами Севклех, — или я выполнил свою цель, просто пока этого не почувствовал.
— Надеюсь, он с нами останется. Я привыкла к его компании, особенно в те моменты, когда ты находишься в бессознательном состоянии.
— Смейся, конечно.

Лагерь они собрали быстро — потому что собирать было толком нечего, и, быстро перекусив, отправились в путь. Они ехали вдоль побережья, потому что Герса впадала в море Северного Края, и так ее было бы найти проще всего. Открывавшиеся виды, правда, не давали им расслабиться: на берегу продолжала отсутствовать какая-либо жизнь, не было слышно ни морских птиц, ни громких волн; морские волны спокойно и размеренно, как заведенный механизм, заходили на песок и тут же сходили обратно. Грань тоже словно питалась солнечным светом, и на контрасте с льдистым берегом через залив, периодически скрываемого серым ветром, полыхала как заря.
Севклех периодически поворачивался в сторону дальнего побережья, задумчиво его разглядывая. Он видел достаточно карт, чтобы понять, что там, на другом берегу, находится то место, где он когда-то жил.
— Так странно думать, что вот там, — он махнул в сторону льдов, — должен быть мой дом. Куда проще представить, что у вас назвали тот кусок материка Тидором просто так, чтобы был, а на самом деле там просто снег и лед.
— Я бы с тобой согласилась, но мой давний знакомый — ученый из Апласа, — как-то совершал туда экспедицию. Совершенно безрассудную, и короткую, но Гтаух рассказывал, что находил там руины. Значит, что-то под этими льдами скрывается.
— Тогда нам туда стоит съездить!
— Я… не уверена, что это будет хорошей идеей. — Замялась Нёэнна, оглядываясь на дальний берег. — Чем ближе к Грани, тем опаснее там находиться. Есть такое чувство, что у Грани и оаввов есть что-то общее, и в окружении льдов еще сложнее скрыться. Наш остров, Митсул, именно такой. Кто бы туда ни отправился — никто не возвращался.
— Зачем тогда эти земли существуют!
— Может, как предупреждение? Не приближаться к Грани там, где до нее можно дойти, чтобы до нее не пытались и доплыть?..
— Или наоборот, контролировать, сколько людей прикасается к этой… субстанции, — мрачно ответил Севклех, — чтобы… А что, если те, кто сталкиваются с Гранью — вплотную, безвозвратно, — превращаются в осов-кесем-ргех?
— Но… зачем? И как? Никто же больше не использует аланг для изменения реальности, никто даже не задумывается о такой возможности!
— Не знаю, зачем, но это бы объяснило, почему за сколько там ни прошло столетий, льда что там, — Севклех указал на противоположный берег, сейчас отчетливо белый, покрытый острыми пиками льдин, — ни на этом вашем Митсуле не стало меньше. Из того, что я успел узнать о твоем народе, так это то, что сокращение количества плавающих льдин вы бы заметили и записали.
— Это так, — медленно кивнула Нёэнна, — но теория…
— Требует подтверждений. Может, нам и в самом деле надо вернуться в Аплас. Поискать там какие-то источники про Грань, наверняка там что-то есть.
На этом разговор прервался. Севклех продолжал периодически смотреть в сторону льдистого берега предположительной родины, а Нёэнна отчаянно боролась с вновь нахлынувшими воспоминаниями о своем столкновении с Гранью, и картинами того, как, в ее воображении, прошли последние моменты жизни Гтауха Шшенге Роста. Представлять то, как он сам становился куском ргедока, который потом стал частью механизма, в работе которого он так хотел разобраться… Островитянка снова задумалась о том, какие знания хранятся в Архивах на Дисе. Есть ли записи того, как Вельда Ек разрабатывал ргеда-ту-сул? Им всем показывали чертеж, в Инженерном корпусе хранился их оригинал, но документации процесса никогда не упоминались.
Более того, знания о том, что капитаны Исхода привезли с собой книги и свитки из Тидора оставались именно что знанием. Нёэнна не помнила, чтобы ей попадалось хоть что-то, что относилось к источникам из древней империи, самой старой записью, что хранилась в Архиве, была летопись Исхода. Может быть, в ней хранились какие-то подсказки? Но Архипелаг был так далеко, буквально на другом конце мира… Это решение стоило оставить на Аплас, когда она отдохнет, успокоится, и проведет хотя бы пару ночей без снов о Грани, ущелье или каменном гиганте, который гонится за ней.