ГЛАВА 1

Друзья часто шутили, что Нёэнна думает ногами: наткнувшись на какой-то особенно интересный отрывок в одной из книг, девушка могла вскочить и начать бродить по помещению, осмысляя прочитанное. Порой доходило до абсурда, когда в особой задумчивости она могла идти и идти, пока не упрется в море, а затем, рассеянно оглядевшись, повернуть и продолжить «прогулку».
Впрочем, таких случаев, когда она могла полностью посвятить себя изучению редкой книги — а только подобные находки становились причиной подобных загулов, было немного. Как и любой взрослый островитянин, Нёэнна была обязана проводить несколько дней в общественно полезной работе. В ее случае два дня отводилось на работу в архивах Общей библиотеки, и еще два на работу в Инженерном корпусе Диса, под крылом матери.
Параллельно девушка вела переписку с учеными из Академии Апласа. Эта связь была изначально инициирована Гтаухом Шшенге Ростом за некоторое время до своего исчезновения, и распространялась на небольшое число заинтересованных в обмене информацией с материком островитян. На взгляд обитателей Архипелага, наиболее ценным в этом контакте было периодическое обновление и дополнение библиотек на островах, но для участников переписки сам факт обмена был в удовольствие. Конечно, частой такую переписку назвать было сложно, учитывая расстояние от столицы Архипелага до Апласа и того, как часто корабли островитян доплывали до гаваней, связанных с городом Культа, но каждую пачку писем участники ожидали с трепетом.
Сама Нёэнна не сразу стала активным участником переписки, сначала в силу своего возраста, а затем и уверенности в том, что она «еще не так много знает», чтобы вести осознанную беседу с учеными, которые многие годы посвятили своим исследованиям. Но, после того, как ее старший брат привез невзрачную тетрадку с текстами о падении империи Тидор, которая оказалась дневником современника (если верить указанным датам), девушка бросилась в исследования и переписку с головой.
Возилась с тетрадкой Нёэнна долго. Мало того, что она была написана на странном диалекте науланга с щедрыми вкраплениями аланга, она содержала в себе много странностей, пробелов и невнятных потоков сознания, которые было практически невозможно связать с тем, чему учили островитян в Гимназиях. Собственно, первое письмо юной исследовательницы было направлено Клари Ошта, главному эксперту по древним империям в Академии Апласа.

Клари Ошта ответила не сразу. Перерыв между письмами был уже достаточным, чтобы Нёэнна могла пожать плечами и смириться с тем, что не дождется обратного письма — за этот промежуток корабли успели привезти почту с материка трижды, как на четвертый вояж и почти год спустя ей пришел отклик.

Нёэнна была в восторге. На ее записку, составленную в сиюминутном порыве, ответили! Да, ее пожурили за стиль, да и обозвали Архипелаг Ландрией (чего островитяне страшно не любили), но ей предложили список литературы, точку опоры для дальнейших изысканий — и не отвергли продолжения переписки.
Более того, в библиотеке ее Гимназии нашлись те две популярные монографии, а в Общей библиотеке обнаружились две хроники и еще одна монография из списка, приведенного ученой. Поэтому свое следующее послание девушка составила далеко не сразу: читала она быстро, но составление конспектов и дальнейшее осмысление изученного серьезно замедляло процесс. И, конечно же, ее ответ был гораздо более содержательным, чем самое первое письмо.
С тех пор переписка стала носить более регулярный характер. По выражению Клари Ошты, обмен знаниями и теориями приносил пользу и удовольствие в обе стороны: Нёэнна получила возможность развить те идеи, что появились еще во времена лекций Гтауха Шшенге Роста, и приобрела наставника в лице ученой; историк же нашла новый источник информации об империи Тидор, пусть и через призму восприятия островитян и в сокращенном варианте. Юная исследовательница предпочла сконцентрироваться на том промежутке времени, что в официальной хронологии обозначалось как Приход Создателей и эпоха Изменений. Для жителей Архипелага этот период был достаточно понятен и задокументирован, поскольку соотносился с их Исходом, но происходящее за пределами островов оставалось в большей степени загадкой.
Справедливости ради, основные преображения Создателей происходили на материке, когда новые боги разрушили Тидор и, предположительно, появился Разлом, расколовший столицу империи Ур. При этом большинство источников относились к религиозным текстам, а потому были ненадежными с точки зрения фактов, а иные документы встречались редко или находились под надзором культа. Это часто вызывало раздражение у Нёэнны, ведь, как и другие островитяне, она не поддерживала культ Создателей, и стремилась к четкости и достоверности информации — редкость для благочестивых восхвалений «новой эры».
В какой-то момент к переписке присоединился Бат Флори, ученик Клари Ошты. Он интересовался последними десятилетиями эпохи империй, фанатично выискивая любые крохи информации, связанной с его научными изысканиями. Нёэнна могла только выразить сочувствие — источников, сохранившихся от древних империй, было крайне мало, еще меньше, чем по эпохе Изменений, и бóльшая часть находилась под строгим надзором жрецов культа. Существовала призрачная вероятность найти что-то во время одной из открытых экспедиций в Красную пирамиду, что случались раз в сезон, но, по признанию самого Бата, риски превышают возможную выгоду.
Поэтому ученый с головой ушел в обмен письмами с островитянкой, аргументировав это тем, что на данный момент жители Архипелага располагают наиболее полным собранием текстов империи Тидор до Прихода Создателей, среди которых можно было найти и хроники, а он, в свою очередь, задействует свои связи среди хранителей Главной Библиотеки для поиска информации, необходимой исследованиям девушки. Впрочем, подобный обмен установился не сразу. Нёэнна честно предупредила историка, что эти книги, хоть и не секретные, имели почти священный статус, что было одной из причин по которой именно эти знания редко покидали пределы островов. Другой причиной было то, что слишком активное распространение этих знаний могло привлечь ненужное внимание служителей культа, или, что хуже — Стражей. Конечно, до вооруженного конфликта дело бы не дошло, но экономика Архипелага во многом зависела от торговли с континентом и могла серьезно пострадать при определенном давлении, а появления Стражей или других представителей культа Создателей островитяне старательно избегали.
Как сознательная гражданка, девушка чувствовала ответственность перед сохранением своего наследия и необходимость спросить разрешения в Общей Библиотеке. На удачу Бата Флори, управляющий совет позволил использовать ряд книг почти полностью, а часть — в сильном сокращении. Как следствие, письма между Нёэнной и ученым редко когда состояли меньше чем из десяти страниц.
Такая активная переписка продолжалась больше трех лет, на протяжении которых островитянка прорабатывала свой тезис о влиянии географии на восприятие эпохи Изменений современниками под руководством Клари Ошты. Каждое письмо заканчивалось настоятельной рекомендацией посетить Аплас и Главную Библиотеку и продолжить работу над письменным оформлением концепции уже непосредственно в Академии.

Нёэнна была страшно недовольна. И чуточку напугана.
Первый опыт плавания к южным водам Архипелага окончился неприятно. Дело было даже не в том, что ей чудился голос пропавшего исследователя, в конце концов, находясь недалеко от Грани она не могла не вспомнить о нем, и даже не в страшной мигрени, разрывающей голову до звона в ушах: сама близость Митсула вызывала в девушке иррациональное желание оказаться где-нибудь подальше от острова и плавучих льдин. То, что она могла рационализировать свой страх перед краем мира, как и то, что островитяне в целом избегали Митсул, предпочитая в охоте на ргедок пользоваться правилом «дальше, реже, но спокойней», не очень помогал, пока она сидела в ялике в окружении инвентаря для ловли льдин, а шлюпка стремительно приближалась к южной части Архипелага.
Недовольство Нёэнны складывалось из разных причин, начиная от головной боли, компании своего друга Варинна — которая была бы ей в радость, если бы он хоть иногда замолкал (в девушке говорило раздражение), неизбежностью испытываемого страха и того, что она была вынуждена вновь отправиться на эту ловлю льдин.
Участие в работе над ргеда-ту-сул было захватывающим и требовало огромного количества как материальных, так и интеллектуальных ресурсов, и такой труд был девушке в радость вплоть до первого плавания к Митсулу. Процесс добычи ргедока оказался сложнее, чем она думала, и требовал серьезной ловкости и навыка обращения с инструментами, которыми островитянка похвастаться не могла. Каким образом в прошлый раз она сумела набрать достаточное количество льдин в специальные сети, и доставить их до Диса, она предпочитала не задумываться, а перед ее сопровождающим из Морского корпуса было до сих пор неловко. В теории, в Инженерном корпусе существовало специальное подразделение, полностью посвященное добыче ргедока: у них были собственные корабли, инструменты и опыт, но в силу того, как быстро использовались льдины во время экспериментов, одного подразделения, к тому же малочисленного, стало не хватать, и на охоту отправили младших сотрудников, снабдив необходимым минимумом снаряжения и инструкций.

– Ты так злобно смотришь в воду в надежде что ргедок сам заплывет в сети? – Прервал размышления Нёэнны ехидный голос друга. – В таком случае я не уверен, что этот метод работает.
– Просто пытаюсь убедить себя, что я не слышу никаких голосов, – пробурчала девушка.
– Это было обидно.
– Дурак! Если бы мне мешал твой треп, я бы просто скинула тебя за борт. У меня от этих льдин галлюцинации. Постоянный монотонный бубнеж, когда ничего не понятно и это раздражает.
– О.
– Как оказалось, в Архиве есть специальный отдел, который пытается расшифровать эти звуки, но почему я тоже должна это слушать?!
– Не ной.
– У меня голова болит. Буду ныть — тьфу! Ты что творишь? – Нёэнна с возмущением посмотрела на Варинна, отряхиваясь от воды.
– Плескаюсь. Чтобы ты помолчала — потому что я, кажется, теперь тоже что-то слышу. – Парень начал осматриваться и положил обе руки на руль ялика. – Чего у южных вод не отнять, так это умения резко сменить обстановку.
Пространство вокруг лодки действительно изменилось: вот в еще синей воде встречаются небольшие единичные куски льда, а через мгновение вода потемнела, льдин стало больше, а берег Митсула, отличимый лишь по еще большему скоплению льда, замаячил по правому борту.
– Я была уверена, мы еще далеко от острова, – тихо сказала Нёэнна, с опасением разглядывая берег.
– Все всегда в этом уверены, а потом раз! – и исчезают за Гранью, – криво улыбнулся ее друг. – Я запущу ргеда-ту-сул, а ты постарайся побыстрее собрать льдин. Чем быстрее мы покинем эти воды, тем лучше.
– Согласна, – кивнула девушка, доставая инструменты.

Процесс сборки ргедока был не быстрым. В водах у Митсула стоял штиль, и к большинству льдин приходилось специально подплывать, а неестественная природа острова сбивала с курса, и Варинн был вынужден еще более тщательно следить, чтобы берег оставался с одной стороны.
Было тихо. В этой части Архипелага нельзя было встретить птиц: чайки и другие морские обитатели, которые создавали привычное звуковое окружение побережья, обходили южные воды стороной.
Периодически льдины на Митсуле сходили, и тогда фоновое невнятное бормотание становилось похоже на протяжный крик.
– Вон ту льдину зацеплю, и поплыли обратно, – шмыгнула носом Нёэнна. – Еще немного и, чувствую, полопаются все сосуды в носу, залью наш ялик кровью.
– По рассказам Фердаэнны, в прошлый раз так и вышло. Но она сказала, что ты очень мужественно терпела и продолжала работать.
– Ага, мужественно. Скорее пыталась не свалиться за борт в попытке избавиться от мигрени. – Девушка потерла лоб, и перехватила длинные щипцы поудобнее. – Давай же, льдинка, подплыви поближе.
Наконец ей удалось подцепить ргедок инструментом и подтянуть его к борту лодки, чтобы загнать его под специальную сеть, но в последний и самый ответственный момент льдина выскользнула из захвата щипцов. Недолго думая — и, впоследствии, островитянка сомневалась, что вообще думала о чем-то в тот момент, Нёэнна отложила щипцы и схватила ргедок рукой.

– …! – Воскликнула Нёэнна, отбрасывая льдину в море. С широко распахнутыми глазами она смотрела то на льдину, то на свою руку. – Что за… – Ошарашенная девушка обернулась к своему не менее растерянному другу.
– Проклятье, Нёэнна, – выдохнул Варинн, выуживая из карманов носовой платок и протягивая его подруге, – ты точно зальешь лодку кровью. Прижми и задери голову, плывем обратно. – Парень произвел нехитрые манипуляции по запуску ргеда-ту-сула ялика, и развороту судна в другую сторону.
Впрочем, в водах у Митсула «другая» и «обратная» сторона не всегда означала верную, что было одной из главных причин, по которой жители Архипелага старались избегать острова, ограничиваясь ловлей ргедока на выверенном безопасном расстоянии.
Друзья молчали. Тихое гудение ргеда-ту-сула, плеск волн и бессвязное бормотание, исходящее от льдин лишь подчеркивали тишину, что окутывала край Известного мира. Нёэнна, поморщившись, смочила платок в воде, одновременно теплой и обжигающе холодной, и снова прижала к носу — кровь продолжала течь. Мысли двигались медленно, словно нехотя, старательно игнорируя произошедшее.
– Это была последняя моя вылазка к Митсулу.
– Нэна?
– Смешно думать, что когда-то в детстве, еще до приезда Гтауха, планировала свою экспедицию на этот проклятый остров, – немного гнусаво продолжила девушка. – Воображала себя новой Вельдой Ека, но без трагического конца. Да я бы от этой мигрени свалилась на первом гребне!.. И оглохла бы от всего этого… шума.
– Кстати, не хочешь рассказать, что это было? Когда ты решила взять ргедок голыми руками?
– Не сейчас, Ари.
– Тогда вернемся к этому дома. Но больше так не делай, хорошо? – Нахмурился Варинн, но почти сразу усмехнулся: — твои мечты были куда скромнее моих. Стать капитаном, исследовать весь Известный мир и быть первым и единственным среди тех, кто попадет в Саввр и заключит с ними торговое соглашение! Впрочем, я и сейчас мечтаю о том же.
– Действительно, мои планы куда проще, – хмыкнула Нёэнна, – с куда меньшим размахом. – Помолчав, девушка ехидно добавила: – скорее я найду какой-то невероятный осколок империи Тидор, чем ты сможешь вообще попасть в Саввр.
Парень широко улыбнулся.
– Заключим пари?
– А давай!
– На что спорим?
– На шляпу!
– Как на статуе Осклеха в Дисе?
– А то! Я уверена, что она мне пойдет.
– О, моя дорогая Нэна, из нас двоих только я буду капитаном, а значит больше всего эта шляпа подойдет мне, – подмигнул Варинн своей подруге.
– Сначала до Саввра доберись, – фыркнула девушка.
– Но и тебе предстоит раскопать что-то от Тидора – что-то совершенно новое, другого и у нас на Архипелаге хватает.
– Раскопаю, не сомневайся. Значит, по рукам?
– По рукам!
Дружеское пари немного разрядило обстановку, и дальнейший путь сквозь однообразный морской пейзаж проходил в более расслабленной обстановке. Навигационные приборы показывали нужное направление, и потому девушка наблюдала за колебаниями стрелок вместо того, чтобы смотреть на усиливающее мигрень окружение. Она даже пожалела, что не собрала в путь пары одеял: кровотечение из носа прекратилось, но кружилась голова, и небольшой сон звучал очень заманчиво. С другой стороны, Нёэнна рассудила, что это было бы нечестно по отношению к другу, а потому изо всех сил боролась с сонливостью.
– Каким образом ты сможешь отказаться от очередной вылазки от ргедоком? – Внезапно спросил Варинн. – Младших сотрудников же всех гоняют, что у нас, что у вас.
– Хлопнусь в обморок, – хмыкнула девушка, – разревусь, в конце концов. Больше я…

– ...я… что? – Удивленно моргнула Нёэнна.
– Ты не закончила мысль.
– А, да. Больше я сюда не поплыву. Невозможно.

– Да что же это такое, – пробурчала девушка, тряхнув головой. – Снова проблемы со слухом.
Варинн кинул на нее непонимающий взгляд, но она лишь покачала головой.
– Скорей бы мы уже вышли из южных вод.
– В том то и дело, что уже должны были, – вздохнул ее друг, – но пока нам не везет.

– Что? Куда смотреть? – Напряглась Нёэнна.
– О чем ты говоришь?
– Я не… я не понимаю.

– Да куда смотреть?!

– …! – Выругался Варинн, резко дергая за руль и разворачивая ялик.
От неожиданного поворота Нёэнна не удержала равновесие и свалилась между сидениями, но почти сразу выкарабкалась и, схватив борт лодки, уставилась во все глаза на развернувшуюся картину.
Перед ними сияла всеми мыслимыми цветами Грань.

Девушка всегда представляла себе край Известного мира плотным, статичным — как стена или обрыв. Реальность же находилась в постоянном движении, сжималась и разжималась, меняла цвет и открывала прорехи в холодный мрак черноты. Страх, дремавший в Нёэнне с самого отплытия с родного острова, захлестнул ее с головой, когда прорехи в пустоту становились все больше и больше, как пасти чудовищ, которые готовы поглотить ее, и отвести взгляд стало невозможно. Девушка внезапно поняла, почему Гтаух так хотел попасть на Митсул — быть ближе к Грани, так же, как хотелось ей сейчас.
Грань была прекрасна.
– Грань прекрасна… – Едва шевеля губами, прошептала девушка.
– Нэна!
Варинн не стал дожидаться, пока подруга проявит хоть какие-то признаки того, что слышала его, и дернул ее за косу. Нёэнна, не ожидавшая атаки сзади и совсем позабывшая о существовании не то что своего друга, а всего остального мира, не удержала равновесие и вновь оказалась между сидениями, стукнувшись о бочку.
– Сиди внизу, не поднимай взгляд, пока я не скажу, – протараторил парень, с тревогой смотря на девушку. …, Нэна, ты чуть за борт не выпрыгнула!
– Ари, я…
– Потом, все потом. Для начала нам надо поскорее с этого богами забытого края света.
Островитянка уткнулась лицом в колени. Голова была тяжелой, подташнивало, но хотя бы не шла кровь. Мыслей не было никаких. Хотелось домой, зарыться в одеяла и больше никуда никогда не выходить.

Часть пути друзья молчали. Варинн постоянно оглядывался, будто ожидал, что Грань — или неведомые чудовища — преследуют их ялик. Нёэнна старалась сдержать тошноту.
Только когда впереди замаячили первые настоящие, живые, острова Архипелага, парень прервал молчание.
– Вот уж не думал, что когда-то окажусь среди тех счастливчиков, с кем захочет поиграть Грань, – выдохнул он. – Одна хорошая новость — нас теперь точно не отправят в еще одну такую вылазку!
– Это почему?
– В Морском корпусе, и, я уверен, в других так же, есть правило: если Грань обратила на тебя внимание, то во второй раз тебе может уже не повезти. В моем случае Грань влияла на навигацию, а в твоем… Честно, я не понял, что случилось с тобой.
– Мне бы тоже хотелось узнать, – промычала девушка. – Я просто посмотрела на нее, а потом… словно ничего другого не существует, кроме нее. И этот говорящий лед, – ее передернуло, – шепчет, кричит.
– О.
– Я, наверное, попрошу увольнительную. – Подняв голову, мрачно сказала Нёэнна. – Мне нужен перерыв и вылечить голову.
– Как у Гтауха было, да?.. После Тидора?
– Наверное.
– Может, навестишь Лиё? Лес, комары, романтика, – почесал подбородок Варинн. – Переключишься на другое занятие, отдохнешь.
– Пожалуй.

На пристани Диса их встречали: оказалось, что их не было больше суток. Впрочем, узнав что друзья столкнулись с Гранью, их мгновенно отправили по домам, а все расспросы перенесли на следующий день.

Нёэнна исполнила свое желание, зарылась в одеяла и отключилась.