ГЛАВА 2

Через пару дней после катастрофической экспедиции за ргедоком, Нёэнну вызвали в Инженерный корпус. Как и обещал Варинн, ей сразу же выдали расписку о том, что находиться в южных водах Архипелага, у Грани, ей категорически запрещено. Дополнительно прилагалась инструкция о том, как работать с побочными эффектами, из которых девушка, к своему облегчению, обнаружила только мигрень.
Затем специалисты из отдела по изучению льда тщательно расспросили ее о том, что она испытывала при контакте с ргедоком, что слышала, можно ли было разобрать слова, что побудило ее взять в руки льдину, как прямой контакт повлиял на ее восприятие острова Митсул и Грани. Нёэнна осторожно поинтересовалась, насколько ее показания отличаются от других «счастливчиков». Оказалось, что бессвязный шепот слышат без исключения все, кто находится вблизи от значительных скоплений льда продолжительное время, но шум складывался в цельные слова исключительно после прямого контакта голой кожи с ргедоком. Лед «говорит» примерно одно и то же, и одна из рабочих гипотез отдела заключалась в том, что ргедок имеет некий отпечаток сознания.
От мысли что она, вероятно, держала в руках чье-то сознание, мигрень вернулась к девушке с новой силой.
 — Конечно, у этой гипотезы есть много пробелов, — пожал плечами сотрудник отдела Битё Сулф, — мы не знаем ни чье сознание могло отпечататься в ргедоке, ни каким образом. Из подтвержденного только то, что льдины общаются как на науланге, так и на аланге, и что за пределами южных вод они теряют свою разговорчивость. Впрочем, это не влияет на свойства ргедока, которые мы используем в наших механизмах, а это самое главное.

Общение со специалистами по ргедоку утвердило Нёэнну в необходимости перерыва в работе с инженерами, и она подала заявку на перевод в Ремесленный корпус на острове Пэг, где работала ее подруга, Лиё.
 — Заодно сконцентрируюсь на своей научной работе, а то совсем ее забросила со всей этой суматохой, — пояснила Нёэнна родителям, собирая вещи. — У меня уже с месяц лежит письмо от Бата, на которое надо ответить. Интересно, как он отреагирует на мой рассказ о столкновении с Гранью?
 — Он же иммиец! — Фыркнул Краинн, которому удалось познакомиться с ученым лично во время одного из своих вояжей к материку. — Скажет, что Счастливая Дама тебе улыбнулась, подмигнула или что она там еще делает, тебе повезло и встреча с Гранью не стала слишком близкой.
 — Действительно, — усмехнулась девушка. — Повезло. О, зато Лиё будет долго и с удовольствием меня отчитывать! Повезло Варинну, на Пэг он не появится еще долго, и свою порцию нравоучений не получит.
 — Надолго собралась осесть в лесах? — Поинтересовалась Иянна у дочери.
 — Как получится, не знаю, — пожала та плечами. — Я тут осознала, что никогда еще не бывала на Пэг достаточно долго, чтобы хорошенько его изучить, а в письмах Лиё рассказывала довольно любопытные вещи.
 — Значит, мы потеряем тебя на годы! — Рассмеялся брат девушки.
 — Да ну тебя! Ничто не будет мешать тебе навестить меня — ты, в конце концов, капитан своего корабля. Да и разделять нас будут всего двое суток пути.
 — Ну, меня-то ты точно будешь часто видеть, — улыбнулся Осэнн, — в этом году мне выпало контролировать поставку древесины в наши верфи, так что на Пэг я буду проводить едва ли не половину времени.
Сборы не заняли много времени: Нёэнна не была модницей, отдавая предпочтение практичной одежде и традиционному дублету, а потому большую часть багажа составили ее книги и рукописи с наработками тезиса. Переправлялась на Пэг девушка на отцовском «Лиме-и-сул», попутно сочиняя письма для Клари Ошты и Бата Флори о своих злоключениях и с указанием нового адреса, на который отправлять ответ.

Лиё встретила Нёэнну на полпути к зданию Ремесленного корпуса.
 — Здравствуй! Как хорошо, что я тебя успела перехватить — ты ведь собиралась идти в главное здание корпуса? Потом, еще успеется, лучше я тебя провожу до общежития. Запоминай дорогу, с непривычки тут можно пойти по тропинке и оказаться в чаще.
 — Да уж, это явно не Дис! — Хмыкнула Нёэнна, осматривая узкие улицы, петляющие среди стволов деревьев бирн. — Я и забыла, что на Пэг живут прямо в лесу.
 — О, это еще не лес! — Рассмеялась Лиё, беря подругу под руку. — Вообще, тут очень строго следят за вырубкой, сама понимаешь — вся древесина, которую используют на островах, идет отсюда, поэтому высаживают молодые деревья даже чаще, чем срубают. Тем более что взрослые бирн просто великаны!
Общежития Ремесленного корпуса находились почти в самом центре города и, что было для Нёэнны в новинку, довольно далеко от побережья. Еще она отметила, что на Пэг дома строили немного иначе: реже встречались жилища на сваях, чаще использовался камень, а листы меди, которыми обшивали фасады домов на Дисе, почти полностью отсутствовали. До сих пор девушка не задумывалась о том, что «иное» можно встретить и в пределах Архипелага, привычно определяя этим понятием все, что происходило на материке, и теперь с интересом оглядывалась. Комната в общежитии была просторной, но довольно скромно обставленной. Как пояснила Лиё, многие из тех, кто работает в корпусе, обустраивают небольшую мастерскую в своих комнатах, ведь в основном здании пространства на всех не хватало. Нёэнна, чье рабочее место в Инженерном корпусе в особо загруженные дни занимало хорошо если четверть стола, с пониманием кивнула.
 — Кухня общая, и можно готовить самому, — продолжала рассказывать Лиё, — хотя в городе хватает трактиров. Библиотека и Архив Пэга в одном здании, через пару улиц отсюда, я тебя провожу. Из событий на острове есть, разве что, только ярмарка раз в сезон, но я не знаю, надолго ли ты тут засидишься.
 — Я и сама пока не знаю.
 — Не сомневалась, что ты так ответишь. Впрочем, есть пара мест, которые ты просто обязана увидеть — мои недавние находки. Словами сложно описать, но я уверена, что тебе понравится.
 — Статуи?
 — Не просто статуи! Но нет-нет, это потом. Ты мне давно не писала, и я хочу знать все последние новости.
Нёэнна поняла, что это грозит перерасти в полноценный допрос.
 — А какой тут поблизости неплохой трактир?

— Тебя послушать, и радуешься, что не пошел в инженеры, — протянула Лиё, выслушав короткий рассказ Нёэнны о своей последней вылазке к Митсулу. — Папа конечно расстроился, что я не пошла по его стопам, но мне и тут хорошо, в деревне. Без всякой мистики и голосов в голове.
Ее подруга лишь хмыкнула, уставившись на свое отражение в бокале вина.
 — Хорошо, Ари успел тебя остановить, а то бултыхнулась бы в море и все, не было бы у меня подружки. Хотя я, признаться, удивлена, что ты попала под влияние Грани. Ты же такая… рассудительная!
 — Как оказалось, рассудительности, да и рассудка, в таком случае не достаточно, — вздохнула Нёэнна, — словно выпадаешь из реальности, в то время как твое тело вытворяет… всякое. В Инженерном корпусе мне потом рассказали, что такое происходит только если голыми руками, ну, или другой частью тела, соприкоснуться с ргедоком. О чем я думала, когда схватила льдину? — Помолчав, она добавила: — одна из теорий состоит в том, что ргедок это отпечаток чьего-то сознания. Или осколок. И я как подумаю, что держала в руках чей-то кусок… души, так совсем плохо становится.
 — Звучит жутко, согласна, — кивнула Лиё, — ведь это значит, что люди каким-то образом стали льдом!
 — А мы теперь этих людей используем в своих механизмах.
Лиё поперхнулась вином.
— Нет, это ужасно!
 — Думаю, именно поэтому это и остается теорией. Может, ргедок действует как, например, музыкальная шкатулка, и каким-то образом в его структуру «записана» человеческая речь. Другое дело, — хмуро добавила Нёэнна, — что звучит это так, будто льдина осознает свое существование, но не осознает себя льдиной. Голоса, что я слышала, звучали растерянно, а потом…
 — Потом?
 — Такое чувство, что именно они Грань и привлекли.
 — Хм-м-м.
 — На самом деле, я никогда не задумывалась, насколько мало мы знаем о ргедоке за пределами того, где его можно использовать, и такое столкновение совершенно выбило меня из колеи. Именно поэтому я и приехала.
 — И Пэг находится подальше от Митсула.
 — Это тоже, — согласно кивнула Нёэнна, — и смена обстановки. Свободное время! У меня за время этой суматохи скопилось столько заметок, которые надо рассортировать и превратить в какой-то связный текст.
 — То есть, в ближайшее время ты запрешься в своей комнате? — Улыбнулась Лиё.
 — О, нет, не дай мне этого сделать! — Рассмеялась ее подруга. — Оставаться на долгое время наедине со своими мыслями мне сейчас нельзя.
 — Отлично! Тогда завтра пойдем с тобой гулять.
 — Туда, где есть что-то, что я обязательно должна увидеть?
 — Именно. И это точно тебя отвлечет!

За время своих предыдущих коротких визитов на Пэг Нёэнна в окружающих город лесах не бывала, поэтому, когда около полудня к ней в дверь постучала подруга, девушка была полна решимости восполнить этот пробел. Лиё обещала что-то невероятное, и Нёэнна прихватила с собой свою записную книжку с карандашом, чтобы при случае это зафиксировать: вдруг оно действительно достойно внимания.
Шли они довольно долго, и для Нёэнны оказалось неожиданностью то, насколько сложнее ориентироваться во времени, когда солнце скрыто за кронами деревьев. В лесу за пределами города было сумрачно: деревья бирн, настоящие великаны, были покрыты густой хвоей, и солнечные лучи проникали лишь на редкие полянки. Пели птицы, шуршали в кустарнике мелкие лесные звери. Девушка, всю жизнь проведшая в городе на острове, где не было такого обширного леса, с удовольствием осматривалась.
 — Как мне рассказывали местные жители, Пэг это единственное место в Известном мире, где растет бирн. — Лиё обвела жестом окружающие их деревья. — Точнее, по рассказам некоторых путешественников, того же Гтауха, кстати, — бирн есть и там, где раньше находился Тидор. Кто-то когда-то предположил, что во время Исхода беженцы могли завести семена и саженцы бирн со своей родины, но в итоге обнаружили, что некоторые деревья старше, чем были бы в этом случае. Такой вот Пэг уникальный!
 — Действительно, — усмехнулась Нёэнна. — А помнишь, я рассказывала про карту, что Краинн привозил мне из Апласа?
 — Которая очень старая?
 — Древняя, я бы сказала.
— Допустим, помню.
 — Я не сразу заметила, но наш Архипелаг, который, кстати, обозначен именно как мы его называем, выглядит несколько иначе. Хотя нет, это не совсем верная формулировка. По очертаниям это архипелаг, да, но острова выглядят совершенно иначе — будто бы меньше. Я несколько месяцев потом сверяла все карты, что есть в Архиве Диса, и перечерчивала их, чтобы наложить очертания друг на друга…
 — Насколько я помню, это нормально, что острова с течением времени меняют форму, — почесала подбородок Лиё.
 — Да, это так, но тут произошла слишком значительная метаморфоза, чтобы быть естественной, — покачала головой Нёэнна, — и тут два варианта: либо тот картограф, что составлял карту, очень плохой картограф, — девушка усмехнулась, — либо каким-то образом острова увеличились. Когда я перерисовывала Архипелаг, чтобы сравнить, что изменилось, было ощущение, что какие-то из островов просто заменили собой те, что уже были.
 — Та карта же была откуда-то из первого столетия новой эпохи? Может, картограф просто не успевал следить за всем, что изменилось!
 — Или рисовал с чьих-то не очень аккуратных рассказов. Ох, работать с этой картой было, конечно, занимательно — настоящая игра «найди все отличия», но в какой-то момент все несостыковки начали раздражать. — Нёэнна немного помолчала. — Я про эту карту и вспомнила-то потому, что возникла мысль: а вдруг Пэг был частью континента?
 — И волшебным образом переместился?
 — Ну, если послушать заезжих служителей Культа, так вся Эпоха Изменений — сплошное волшебство! Но, с точки зрения науки, такой аргумент никуда не годится.
 — Впрочем, все равно довольно интересный, чтобы попытаться это проверить. Надо бы подкинуть задачку кому-то из знакомых! Между тем, нам осталось идти всего ничего.
Лес начинал немного редеть, и к ароматам земли и хвои добавился и запах моря, а сквозь пение птиц доносились и далекие крики чаек. Под ногами пружинил мох, укрывающий булыжники, и Нёэнна представила, что подруги идут по руинам древнего города, давным-давно покинутого людьми, и на месте зданий выросли бирны, а улицы покрылись мхом и заросли травой. Пэг действительно создавал ощущение древнего места, старше, чем другие острова, словно появился в Мире на заре времен, и потому загадка старой карты вновь привлекла интерес девушки. Она даже пожалела, что оставила ее дома.
Тем временем, подруги вышли на поляну.
 — А вот и мой сюрприз! — Жизнерадостно улыбнулась Лиё.
Посреди поляны стоял огромный валун, с одной стороны покрытый мхом — не самое редкое явление на Архипелаге, где валуны составляли важную часть пейзажа островов. Однако, внушительные размеры камня были тем удивительнее, что в нем была вырезана фигура. Тело утопало в камне, будто укрыто серым, блестящим плащом, и растворялось в породе. Выделялась только голова, представлявшая собой гладкий овал со слегка обозначенным носом, открытыми глазами и резьбой, которая показывала то ли татуировки, то ли легкую улыбку, и руки, протянутые к небу со сложенными ковшиком ладонями. Не было сомнений, что эта статуя существует уже долгое время: на кистях и предплечьях были разводы, оставленные стекающей водой, лоб покрыт трещинами, сквозь которые проросли желтые цветы, и это желтое облако окружило голову как нимб.
 — Ого, — выдохнула Нёэнна, во все глаза рассматривая каменного гиганта.
 — Я наверное с таким же лицом стояла, когда меня сюда впервые привели, — хихикнула Лиё. — Это что-то вроде маленькой тайны Пэга: затерянная в лесу статуя, которая, хоть и похожа на то, что делают на Архипелаге, явно старше нашего государства.
 — Значит, кто-то из Тидора?
 — Разве что ее привезли, да непонятно — зачем. — Лиё пожала плечами. — Камень, кстати, нездешний. На островах в основном песчаник, кое-где туф, а это, по всем признакам, гранит, я специально писала в Аплас. У нас, увы, довольно скромное собрание информации по разновидностям камней.
 — То есть, вокруг песчаник, под статуей песчаник, а сама статуя — из другого материала? — Уточнила Нёэнна, все так же завороженно рассматривая каменного гиганта.
 — Именно!
 — У меня такое чувство, будто я что-то об этих статуях слышала. Может, нам рассказывал о них Гтаух?
 — Я тоже об этом подумала! Но, когда просмотрела свои конспекты, ничего не нашла. Рабочая теория нашего корпуса в том, что этот валун оказался на Пэге в Эпоху Изменений, а первые переселенцы нашли его и обработали его по подобию того, что они видели на родине — так называемые бис-инг.
 — Каменное… лицо? — Прищурившись, перевела Нёэнна.
 — Именно! Свидетельства об их существовании есть в записях наших библиотек, хотя их функция, если таковая, конечно, имелась, для нас утеряна. Мы можем только предполагать, основываясь на наших традициях. А на Архипелаге, как тебе известно, скульптура это важная часть культуры.
Нёэнна еще раз посмотрела на статую.
 — На нее можно взобраться?
 — Вполне, — кивнула Лиё, — гранит крепкий, но советую держаться подальше от тех участков, где появились трещины, да на руки не залезай.
Дальняя сторона была частично покрыта мхом, и по нему было удобно карабкаться; «спина» статуи, что оставалась чистой, была лишена рисунка, прорезанного на теле. На ощупь камень был гладким и прохладным. Примостившись на плече исполина, Нёэнна смогла поближе рассмотреть его лицо — ее роста как раз хватало на то, чтобы заглянуть в провалы глаз. Камень внутри был методично выщерблен, и при желании можно было даже разглядеть следы, оставленные инструментом. Само углубление было довольно вместительным, а наклон головы статуи спас ее глаза от влияния элементов.
 — А у вас есть предположения, были ли в глазах, собственно, глаза — из другого камня, например, или они всегда были пустыми?
 — Ну, выпавшие камни мы бы точно обнаружили, — махнула рукой Лиё, — не сомневайся, вокруг статуи люди из Ремесленного корпуса тут несколько лет носом землю рыли. Скорее всего, они и были пустыми. Кстати, характерная черта для скульптуры вообще всего Известного мира — у большинства статуй либо нет глаз, либо они очень условно обозначены. Впрочем, боги Культа вполне глазасты.
Нёэнна неопределенно хмыкнула — до этого она не особо задумывалась о схожестях и различиях скульптуры.
 — Я вот все думаю о том, что надо доехать до Хаветтлы, — продолжила Лиё. — Говорят, там, среди просторов тундры, запрятаны статуи древних воинов. Хотелось бы на них посмотреть.
 — Если я попаду туда раньше тебя, я обязательно опишу и зарисую все, что увижу.
 — О, это было бы замечательно! А ты все-таки решила уехать на материк?
 — Честно? Не знаю. Я в последнее время в целом плохо понимаю чего я хочу и не хочу. Кроме, разве что, побыть какое-то время подальше от Грани.
 — Понятное желание.
Нёэнна огляделась с высоты плеча статуи.
Поляну со всех сторон обступали высокие и гладкие стволы бирн, и сквозь кроны пробивался солнечный свет. Потрескивали шишки.
 — Но знаешь, пожалуй, да. Отправлюсь на материк. Хотя, для начала, задержусь тут, у тебя в гостях. Приведу все свои заметки в порядок, составлю какой-то внятный текст, поработаю с местным Архивом, а там уж можно будет переключиться и на путешествия. При всей моей любви к Архипелагу, повидать другие страны мне тоже интересно — с детства завидовала Краинну, что он бывает в таких удивительных местах!
Спуск оказался немного сложнее, чем путь наверх, но вскоре Нёэнна вновь стояла рядом с подругой.
 — Красиво там, наверху. Сейчас еще куда-то пойдем?
 — Нет, на сегодня открытий, пожалуй, хватит, да и темнеть скоро начнет. Думаю, следующую любопытную штуку покажу тебе послезавтра, или через два дня: зависит от того, как будет с работой в корпусе.
 — Ну, я-то найду чем себя занять. И трактиры ты успела показать!

Подруги вышли еще затемно, когда ночь только-только начала переходить в предрассветные сумерки. Нёэнна, непривычная к таким ранним подъемам (работа в Инженерном корпусе начиналась скорее ближе к полудню и заканчивалась глубокой ночью), зевала и пыталась дремать на ходу. Лиё же была бодра и насвистывала какую-то веселую песенку.
 — То, что ты подняла меня в такую рань — настоящее преступление, — проворчала Нёэнна, косясь на подругу.
 — Преступление это то, что ты хмуришься в такое чудесное утро! Где твой азарт и страсть к приключениям?
 — Мой азарт проснется после того, как взойдет солнце.
 — У-у, какая ты ворчунья, Нэна! — Рассмеялась Лиё.
 — Я, — девушка душераздирающе зевнула, — совершенно не выспалась. Подозреваю, что я и спала всего пару часов. Разбирала свои бумажки.
— Успешно?
 — Вполне. Еще пару месяцев работы, и я, пожалуй, закончу.
 — Я ни на что не намекаю, но на Пэге есть хорошая печатная мастерская, — подмигнула Лиё.
 — Пара месяцев — это разбор бумажек! — Хмыкнула Нёэнна. — А затем буду вычитывать, править, сокращать… ну, ты знакома с процессом. В любом случае, сегодня ты снова ведешь меня к какой-то секретной достопримечательности? Или можешь рассказать, что меня ожидает?
 — Хм, — протянула Лиё, — могу, хотя рассказывать пока особо нечего. Пару месяцев назад я решила собрать рюкзак и обойти остров: проветриться, да и стало любопытно, тот бис-инг в лесу один такой на Пэге, или можно найти еще что-то? Местные особо вглубь острова редко уходят, лесники смотрят за деревьями, а с моря не все можно разглядеть — шансы обнаружить что-то новое довольно велики! Отправилась я, правда, в другую сторону, и действительно сделала круг, когда нашла одно место… Это, пожалуй, бис-инг, но с ним что-то не так. Я пока никому больше не показывала из корпуса, хотелось самой немножко разобраться, а тут приехала ты! Свежий взгляд, новая перспектива, и все тому подобное.
Нёэнна задумчиво кивнула, и некоторое время подруги шли молча. Окончательно рассвело; тропинка вела вдоль высокого скалистого берега и шум волн причудливо сочетался с пением лесных птиц.
 — Ты не знаешь, бис-инг это традиция только Тидора? — Прервала тишину Нёэнна. — Или Ур тоже их использовал? Делал, то есть.
 — Неплохой вопрос! Бис-инг это, конечно, просто название на аланге, а статуи внушительного размера встречаются вне зависимости от культуры — они и у нас есть! Один из исследователей в Академии Апласа, с которым я в переписке, рассказал мне о том, что в степях Ур можно найти обломки статуй из порфира, это такой красный камень. По размеру они напоминают бис-инг, но на этом, скорее всего, сходства заканчиваются. Насколько мы знаем, Древний Ур использовал эти статуи как места религиозного поклонения, а тидорцы явно задумывали своих колоссов с иными функциями.
 — А может и вовсе без них? Искусство ради искусства.
 — Не ожидала услышать такой фразы от человека из Инженерного корпуса!
— Я просто подумала, что наши знания о Тидоре настолько разрозненные и основываются на сказании Исхода и книг, которые переселенцы предположительно привезли с собой. У этих книг было бесспорное применение: схемы, формулы, описания, советы и инструкции, но совсем ничего о быте и культуре. Мы даже аланг используем только для терминов и имен!
 — И поэтому мы можем только предполагать наличие функции.
 — Но возможность ее отсутствия почему-то игнорируем.
— Это… интересное замечание, — задумчиво почесала щеку Лиё. — Наверное, это связано с тем, что мы, островитяне, считаем себя прямыми потомками империи Тидор, и представляем нашу культуру идентичной той, что была у тидорцев.
 — Именно!
— Об этом стоит подумать. Может даже вынести на всеобщее обсуждение.
 — В таком случае подожди до моего отъезда — хотелось бы оказаться на безопасном расстоянии, когда начнется научный мордобой, — рассмеялась Нёэнна.

Неторопливый переход вдоль берега завершился, стоило дойти до небольшого домика, спрятанного от прибрежного ветра среди деревьев. Солнце постепенно склонялось к горизонту, и подруги завозились с обустройством на ночлег, пока было достаточно светло. Лиё разожгла жаровню, и Нёэнна занялась приготовлением нехитрого ужина из прихваченных с собой консерв.
У дома была крошечная веранда, на которой уместилось два простых, но добротных, кресла, а среди припасов в хижине были и стеганые одеяла. В них девушки и завернулись, разместившись на улице.
 — В такие моменты появляется непреодолимое желание раскурить трубку, — протянула Нёэнна, разглядывая первые звезды.
 — Не захватила, прости! — Хмыкнула Лиё. — У тебя очень странные желания.
 — Случается, да.
Подруги посидели молча, наслаждаясь отдыхом после долгого дня, видом ночного неба и шумом разбивающихся о скалы морских волн.
 — Хорошо тут.
 — Очень, — сладко зевнула Лиё, — но я, пожалуй, уже пойду спать. Завтра у нас не менее насыщенный день.
 — Я пока посижу. Подозреваю, что утром я успела вздремнуть на ходу. Спокойной ночи!

Утомленную дневным переходом, Нёэнну вырубило как только ее голова коснулась подушки, и когда Лиё разбудила подругу засветло, девушка с удивлением осознала, что выспалась. Впрочем, это не помешало ей поворчать на тему ранних побудок, ведь всем известно, что самые лучшие сны приходят под утро.
Девушки выпили по горячей кружке чая, прибрались в хижине и, зябко кутаясь в свои куртки — на побережье ветер дул сильнее и холоднее, отправились дальше. Лиё утверждала, что идти до нужного места всего ничего, а потому Нёэнна сконцентрировалась на мысли о скорой цели, чтобы скрасить переход по сложной местности в утренних сумерках. В какой-то момент подруги начали спускаться вниз, к пляжу, удивительно пустынному и свободному от морских птиц.
 — Нам только обогнуть тот утес, и мы на месте, — махнула рукой в нужном направлении Лиё.
 — Тут как-то тихо, — поежилась Нёэнна, — только ветер и море.
 — Думаешь, это странно?
 — Непривычно, скорее. И неуютно. На Архипелаге чайки повсюду, везде слышен их гомон. А тут как…
 — Как где?
 — Как рядом с Гранью.
 — Вот это точно странно! Мы в самом сердце Архипелага, и далеко от нее.
 — Ну, может мы умудрились найти единственный пляж на островах, где совсем нет чаек! — Чересчур бодро улыбнулась Нёэнна, которой стало не по себе от воспоминаний о столкновении с Гранью.
Лиё с подозрением оглянулась на подругу.
 — Ты в порядке? Мы можем вернуться в хижину, а то и обратно в город.
 — Нет-нет, идем дальше.
 — Ты уверена?
 — Да… да. Меньше всего мне хочется развить из того инцидента себе какую-нибудь фобию. Особенно если она мешает таким моментам!
В ответ она получила неуверенный кивок, а затем Лиё взяла Нёэнну под руку.
 — Пойдем в обнимку! Последний рывок. После этого, как вернемся в город, я честно не буду тебя будить раньше полудня.
Нёэнна рассмеялась:
 — Ловлю тебя на слове!
 — Так, вот он наш поворот и-и-и… Та-да!
Театральным жестом Лиё обвела пространство, что открылось перед подругами.

Первое, что пришло на ум Нёэнне, стоило ей бросить взгляд на прибрежную полоску пляжа с сероватым, еще мокрым от ночного прилива песком, было то, что она находится в руинах. Это было новым ощущением — ведь на Архипелаге нет руин и заброшенных мест, а на материке с разрушением прочно связаны Древние империи. И стало понятно, что имела в виду ее подруга, когда говорила, что нашла «не совсем бис-инг»: на пляже были разбросаны зеленоватые обломки статуй, неуловимо похожих на привычные островитянам скульптуры, но в то же время имеющих мало общего с тем, что они видели в лесу.
Ухватившись за последнее сравнение, Нёэнна задумалась о том, что роднит и что отличает то, что она видит перед собой от того, что встречалось ей раньше.
 — У нас, на Архипелаге, скульптура скорее связана с кораблями, чем существует сама по себе, верно? — Обратилась она к Лиё, которая остановилась у одного из обломков.
 — Да, и делаем мы ее исключительно из дерева, — кивнула Лиё, — хотя камень, который мы добываем на островах, вполне годится для тонкой резной работы.
 — И наша скульптура обычно является частью чего-то большего, да? Как носовые фигуры на наших кораблях.
 — Ну-у-у, да. В этом их сходство с бис-инг, только последние обычно часть природного ландшафта…
Лиё замолчала и обвела пляж внимательным взглядом.
 — Хочешь сказать, что здешние статуи существуют сами по себе? Как отдельные объекты? Но тут почти нет целых и сколько-то крупных обломков, а по таким частям делать выводы, сама понимаешь, ненаучно. У многих слишком сильные повреждения, да и материал странный.
 — Давненько ты не бывала на родном острове, — усмехнулась Нёэнна, — раз не признала старую добрую медь!
 — Думаешь, это патина?
 — Условия для ее возникновения все есть: осадки, морская вода, время. На Дисе половина домов в порту такая же зеленая. А мое предположение о том, что здешние статуи были самостоятельными объектами это, естественно, только предположение. Я не скульптор, да и во всю эту тему до приезда на Пэг не очень-то вникала… но есть какое-то ощущение. Как будто в руинах нахожусь, хотя плохо представляю, как эти руины выглядят и ощущаются.
 — Вот оно! — Радостно воскликнула Лиё. — Я все понять не могла, что мне это напоминает — руины! Есть какая-то заброшенность, как будто сам мир позабыл об этом месте. Точно как описывают ребята, побывавшие в Апласе, в Красной пирамиде!
Нёэнна подошла к одному из обломков, по форме больше всего напоминавший руку, словно протянутую к небу. Жест руки было не различить: металл окислился достаточно, чтобы деформировать объем. Девушка поковыряла носком сапога песок под ногами, пытаясь понять, насколько плотно он удерживает кусок статуи и возможно ли его вытащить.
 — Эх, жаль, что я не прихватила лопату!
 — Ты привезла с собой лопату? — Удивленно переспросила Лиё, в это время аккуратно счищавшая песок с головы одной из скульптур.
 — Ну, это скорее совок, — пожала плечами Нёэнна, — но нас в Инженерном корпусе приучают держать свой инструментарий поблизости. Интересно, — девушка опустилась на колени и начала раскапывать вокруг обломка руками, — по какой причине здешние статуи разбились?
 — Ты поэтому начала раскопки?
Нёэнна снова пожала плечами.
 — Мне это кажется довольно важным. На основе повреждений можно сделать предположение о том, как, когда и почему они оказались тут, а там уже и задавать новые вопросы: откуда и зачем. Смотри-ка, а тут крупный обломок зарыт!
В яме, которую девушка успела вырыть вокруг руки статуи, благо влажный песок упрощал задачу, виднелось плечо фигуры и, стоило Нёэнне чуть расширить углубление, небольшой кусочек торса. Сомнений в том, что продолжение статуи скрыто в глубине, не оставалось.
Девушка поднялась и отряхнулась от песка.
 — Знаешь, без лопаты тут не обойтись.
 — Это, — подошедшая Лиё заглянула в яму, — тянет на отличный повод для полномасштабных раскопок.