ГЛАВА 11

Нёэнна довольно быстро догнала Севклеха — несмотря на то, что ее рюкзак был куда более тяжелым, бегала она лучше, к тому же, фонарь в его руках оставался единственным источником света, и оставаться в одиночестве в темноте совсем не хотелось. Она не оборачивалась, чтобы проверить, преследует ли их то нечто, но изо всех сил напрягала слух в попытках различить среди звуков ее шагов, тяжелого дыхания и эха, разносившегося среди камня, скрежет металла, который издавали те статуи.
Севклех перешел на быстрый шаг, и Нёэнна подстроилась под его темп, оставаясь готовой к опасности — пусть у нее и не осталось никакого подобия оружия, кроме небольшого ножа, который она спешно достала. Переведя дыхание, Нёэнна наконец заметила, что ее товарищ что-то активно бормочет себе под нос, а руками совершает какие-то пассы, будто завязывает невидимый узел на канате. Фонарь был закреплен на поясе, и от резких движений качался, заставляя тени скакать почти в унисон с жестами Севклеха. У нее мелькнула мысль о том, чтобы забрать их единственный источник света, чтобы он ненароком не слетел с крючка и не разбился, но  не рискнула отвлекать своего спутника — у нее было стойкое ощущение что он делает что-то крайне важное.
Островитянка решила проверить компас, который продолжал показывать, что они движутся на запад. Каким образом они не заплутали в своем бегстве было не понятно, но Нёэнна помнила слова Севклеха о том, что пирамида с ними играет, и не стала стараться понять иррациональную природу этого места.
Ее спутник выглядел плохо: бледный, покрытый испариной, беспрерывно бормочущий на аланге слишком быстро, чтобы можно было различить слова. На миг ей показалось, что его глаза стали голубыми, но почти сразу стали привычного багрового оттенка, и островитянка списала все на игру света и усталость. Усталость была почти чудовищной — Нёэнна не помнила, чтобы она когда-либо чувствовала себя настолько обессиленной. При этом, она, может, и не была атлетом как работники Морского корпуса, но в инженерах тренировали выносливость и она была уверена в своей физической подготовке. Оказалось что Красная пирамида отбирает куда больше сил, чем можно было предположить. И это с учетом того, что Нёэнна планировала сделать привал у тех чудовищных статуй! Ей даже не хотелось думать, что могло произойти, если бы они уснули рядом с ними.
Размышления прервал резкий порыв ветра в лицо. Внезапно спутники оказались совсем рядом с Разломом: стена пирамиды впереди отсутствовала, и от пропасти их отделяло около тридцати метров пустого пространства. Относительно пустого — островитянка видела, что здесь почти все покрыто кристаллами, особенно крупные росли на стенах и потолке, превращая рукотворный зал в некое подобие пещеры. Под их ногами уже некоторое время тоже хрустели эти странные минералы. Они оказались удивительно хрупкими, и Нёэнне приходилось гнать прочь мысли о том, что звук крошащегося камня похож на хруст костей.
Снаружи был вечер, последние закатные лучи подсвечивали гигантскую опорную балку, одну из множества, что удерживали башни Главной Библиотеки на весу. Ее основание было покрыто толстой коркой кристаллов, зловеще поблескивающих красным. Порыв ветра принес теплый, слишком сладкий запах гниения. Как бы ей этого не хотелось делать, Нёэнна осмотрелась в поисках возможных мертвых тел, которые были бы источником этого характерного запаха, но ничего не заметила. Впрочем, она не позволила себе вдох облегчения — кто знает, что скрывается под толщей кристаллов?
Севклех прекратил свое бормотание, и теперь стоял, широко распахнув глаза, уставившись на Разлом. Он был бледным до синевы, и в его силуэте было что-то странное: Севклех как-будто двоился и словно размывался в пространстве, то истончаясь, то становясь плотнее. Нёэнна это напомнило то, как «двигались» те металлические статуи, и ей стало очень страшно.
— Севклех?.. — Неуверенным и тихим голосом позвала она. Тот никак не отреагировал.
Островитянка не знала, что делать. Она опасалась прикасаться к своему товарищу, поскольку не знала, чего ожидать, и не хотела сделать хуже. Снаружи стремительно темнело, но в Апласе ночью зажигали множество фонарей, и по-настоящему темно тут никогда не было. Сейчас Разлом казался наилучшим выходом обратно на поверхность — возвращаться вглубь руин не было никакого желания. Нёэнна снова оглянулась на Севклеха, чья фигура продолжала быть словно покрытой рябью, отчего даже свет фонаря, закрепленного на его поясе, периодически затухал.
Сделав глубокий вдох, Нёэнна развернулась и направилась к Разлому. Под ее ногами хрустели кристаллы, но, чем ближе она подходила к пропасти, тем крупнее и плотнее они становились, и ей приходилось тщательно выбирать, где ступать, чтобы добраться до края.
Опорная балка была массивной и отлитой из стали, кое-где были видны признаки ржавчины. Кристаллы у ее основания торчали острыми пиками, не оставляя шансов взобраться на опору без соприкосновения с ними. Сюда, на край обрыва, доносились звуки города, дающие надежду на спасение, но Нёэнна напомнила себе, что это обманчивое ощущение — им еще предстояло как-то выбраться наверх. У нее была с собой веревка с крюком, и она постаралась осмотреться в поисках возможности забросить его на уровень выше. Насколько можно было судить, они сейчас находились примерно в середине Красной пирамиды, возможно, чуть ближе к южной ее части. Получалось, что в своих скитаниях они сделали круг. К сожалению, в тех местах, где можно было подойти к краю, верхний уровень выступал глубже в Разлом, и было невозможно увидеть куда забрасывать крюк и будет ли ему за что зацепиться.
Нёэнна старалась контролировать свое дыхание, борясь с подступающей паникой, и еще раз осмотрелась. На противоположной стороне слегка покачивалась на ветру толстая цепь, очевидно, лифта — не успела она пожалеть, что механизм находится так далеко, как заметила, что дно конструкции полностью отсутствует, более того, это выглядело так, будто часть деревянной платформы была откушена чем-то гигантским вроде льдистой акулы. Островитянка сомневалась, что в Разломе водятся акулы из Льдистого моря, но взгляд невольно скользнул вниз. Она прочитала об этой пропасти достаточно, чтобы понимать, что это абсолютно неизученное явление за пределами того факта, что Разлом был создан Создателями где-то в начале Эпохи Изменений. Было совершенно непонятно, чего ожидать, но после всего увиденного на нижнем уровне Красной пирамиды она была готова увидеть в том числе и летающих акул.
Решив, что если прямой путь наверх пока маловероятен, стоило попытаться найти дорогу через Разлом. Нёэнна стала осматривать обрыв в поисках уступов, по которым можно было бы добраться до поверхности, и заметила один примерно в пятнадцати метрах вниз. Впрочем, почти сразу она зажмурилась и помотала головой, чтобы проверить, не мерещится ли ей деревянный подвесной мост, который ведет на другую сторону, и каким-то образом горящий фонарь.
И мост, и фонарь остались на месте. Планки слегка двигались от ветра, и казалось, что можно разлиит скрип дерева. Более странным было то, что ни на этой, ни на противоположной стороне пропасти не было видно какого-либо спуска к этим уступам, оправдающего существование этого моста. Что он там делал? Откуда взялся фонарь, к тому же горящий?
Размышления прервало какое-то копошение в сумке Нёэнны, но, не успела она как-то среагировать, как один из карманов с громким треском разорвался и оттуда вылетело нечто мелкое, блеснувшее в тусклом свете. От силы отдачи она не удержалась на ногах и свалилась на четвереньки, едва не улетев по инерции в пропасть. Островитянка судорожно вцепилась в обрыв, краем глаза заметив движение — крошечная металлическая змейка скользнула к Разлому и, вновь собравшись в плотный осколок, полетела вниз. Запоздало сообразив, что это, очевидно, был тот кусочек, что исследовательница подняла среди статуй, она постаралась проследить за его полетом. Маленький осколок быстро сгинул в темноте расщелины, и произошло сразу несколько вещей.
Тьма Разлома пошла рябью, как если бы действительно в воду упал камень. В то же время Нёэнна осознала, что в ее ладони впивается кристаллическая крошка, а ее сознание наводнили чужие голоса, как тогда, когда она по неосторожности прикоснулась к ргедоку.

Внизу, в пустоте, что-то двигалось. Это движение было похоже на то, что происходило со статуями, когда они начали оживать, не-движение, неправильность которого внушала ужас, но от которого было сложно отвести взгляд. Бесконечный крик чужой агонии мешал сконцентрироваться и словно бы толкал в пропасть, к спасению и тишине. Едва соображая, каким-то невероятным усилием воли Нёэнна оттолкнула себя от обрыва, падая назад и спешно отползая вглубь комнаты — она уже не следила за тем, чтобы не касаться кристаллов. Ее единственным собственным желанием было только оказаться как можно дальше от Разлома и того, что существовало в его глубинах.
Панический ступор островитянки был разбит глухим стуком. С трудом сконцентрировавшись, Нёэнна начала оглядываться в поисках источника звука, достаточно громкого, чтобы пробиться сквозь наводнивший ее разум сонм голосов. По левую руку от себя, там, где заканчивалась стена комнаты и начинался обрыв, среди кристаллов что-то трепыхалось. Сощурившись, она попыталась разглядеть то, что продолжало глухо постукивать об остаток стены и кристаллы; подходить к пропасти снова совсем не хотелось. Однако, с удивлением опознав в предмете веревочную лестницу, островитянка подскочила на ноги и кинулась поближе — ведь это могла быть их лазейка наверх!
Действительно, в выступающих кристаллах запуталась веревочная лестница, но Нёэнна не сомневалась, что сможет ее распутать, и была готова обламывать минерал, если потребуется. Нижний край конструкции врос в кристалл, из-за чего она вся была перекошена, поэтому островитянка без долгих раздумий откопала в своем снаряжении маленький молоток и начала активно разламывать кристаллическую друзу, удерживающий кусок веревки.

Голоса вторили ударам молотка, и было практически невыносимо громко. К счастью, кристаллы крошились быстро, практически в песок — у Нёэнны не оставалось ни малейшего желания размышлять о физических свойствах этого минерала, — и уже скоро нижний конец лестницы был свободен. Оставалось только распутать веревочную часть от выступающих граней. Молоток все еще был в руках, поэтому на самый крупный кусок полетел сильный удар: терпение постепенно подходило к концу. Кристалл разлетелся на осколки, осыпав крошкой Нёэнну. Щеку, как и ладони, саднило — она не сомневалась, что там застряли кусочки минерала, но отмела это как проблему на потом, и стукнула по друзе снова.
 — А-а-а-а-а! — Нёэнна не сразу поняла, что крику в ее голове вторит и крик от ее товарища. Она обернулась. Севклех лежал, сжавшись в комочек, и подвывал, сбиваясь на бормотание — снова — незнакомых слов. Бросив взгляд на лестницу, которая все еще довольно плотно держалась на наростах минерала, она подбежала к своему спутнику. — Севклех! Севклех, ты меня слышишь?
В ответ она все еще услышала бормотание.
Островитянка опустилась на колени рядом с лежащим спутником и нерешительно прикоснулась к его плечу. Севклеха била крупная дрожь, но его невнятный шепот прекратился.
 — Севклех, мне кажется, я нашла выход. Нам нужно торопиться, мне понадобится твоя помощь.
 — Г-где? — Сипло спросил тот.
Нёэнна ткнула пальцем в сторону, где половина кристаллического образования была обломана.
 — Там есть веревочная лестница, и она ведет наверх. Я хочу ее освободить от кристалла, чтобы понять, удержит ли она нас. — Она запнулась, помотала головой и поправила себя, попытавшись прибавить в голос уверенности: — удержит, и мы выберемся.
Севклех все еще дрожал, но попробовал сесть; островитянка помогла ему. Его состояние было похоже на сотрясение мозга: реакции были заторможенными, он часто моргал, словно пытался сфокусировать взгляд, его пошатывало и на ногах он стоял неуверенно. Нёэнна подвела своего товарища к той стене, где она нашла лестницу, уже понимая, что в таком состоянии будет лучше его не трогать, и снова посадила его, прислонив к кристаллам — на этом этапе путешествия было уже не до переживаний о негативном влиянии минерала, ведь они и так были под ним.
Много времени на возню с лестницей не ушло. Осмотрев по возможности канаты и ступени на предмет дефектов и, на первый взгляд, не обнаружив их, Нёэнна с силой подергала за лестницу. Конструкция держалась крепко — сама веревочная лестница выглядела на удивление новой, как будто провисела тут меньше года.
 — Нё-нна, — позвал Севклех.
Она обернулась. Ее товарищ указывал на кристаллическое образование сбоку от себя.
 — М-не каж-жется, т-там что-т ест-ть. В-внут-три.
Зацепив конец лестницы за один из оставшихся на стене наростов, Нёэнна подошла к указанному друзу. Этот кристалл был прозрачнее остальных и словно бы моложе — низкий и почти без выпирающих наростов. Казалось, что внутри минерала действительно что-то было, но это могла быть и игра света и тень самого Севклеха. Впрочем, Нёэнна решила не особо задумываться, и размашисто стукнула по кристаллу. Первый удар был звонким, и минерал уже привычно для девушки крошился. Второй взмах молотка закончился глухим ударом обо что-то мягкое.
Сладковатый запах стал сильнее, и у островитянки возникло подозрение о том, что могло скрываться под друзом.
Третий удар был направлен в другое место, и от основной массы откололся крупный кусок, открывший кисть человеческой руки. Плоть прорезали кристаллы, как будто само тело превращалось в минерал, а от того, что все еще оставалось мясом, пахнуло трупным запахом.
Севклех сполз на четвереньки, его стошнило.
Нёэнна сама боролась с рвотой, ком в горле мешал дышать, но под рукой она заметила что-то еще, то, обо что перед этим и стукнулся молоток. Судя по всему, это была сумка, и Нёэнна поставила перед собой задачу вызволить ее из кристалла, как минимум в надежде узнать личность погибшего — позже, в безопасности. Удар и еще удар; островитянка старательно не смотрела на руку трупа и старалась дышать ртом.

— Только так я узнаю, кто ты, — ответила голосу в своей голове Нёэнна.
Голос это не успокоило, и эти слова продолжали биться набатом в ее сознании пока она освобождала сумку от кристаллов. Та оказалась небольшой, это был даже, скорее, портфель ученого. Спешно просунув одну из лямок себе на плечо, к своему рюкзаку, островитянка подхватила под руки Севклеха и снова помогла ему подняться. Он был бледен, и, судя по всему, едва находился в сознании.
 — Севклех, постарайся собраться, — Нёэнна легонько похлопала его по щеке.
Ее спутник снова часто заморгал, и перевел почти осмысленный взгляд на нее. Нёэнна решила, что в данной ситуации этого должно хватить.
 — Сейчас мы будем подниматься. Ты пойдешь первым, я — сразу за тобой, буду страховать. Главное, держись крепко и карабкайся.
Ее спутник кивнул, и, нетвердым шагом, но самостоятельно, подошел к веревочной лестнице и вцепился в одну из перекладин. Островитянка взяла конец лестницы и кивнула своему товарищу.
 — Лезь, я держу.

Севклех начал свой подъем. Вместе с ним постепенно удалялся и единственный источник света — хоть он карабкался медленно, но нижние руины, как и саму Нёэнну, постепенно поглощал сумрак. Лестница держала вес, и вскоре первый из спутников оказался на верхнем уровне.

Нёэнна начала свой подъем. Со своим рюкзаком и новой сумкой она, наверное, сравнялась по весу со своим товарищем и его снаряжением, поэтому лестница должна была удержать и ее. Нёэнна лезла в умеренном темпе, без остановок, и смотрела строго перед собой: чем выше она поднималась, тем плотнее была тень от Главной Библиотеки, добавляющей густоты в ночную темноту, и передвигаться приходилось практически на ощупь.
Ощущение холодного камня пола было одним из самых лучших, что Нёэнна когда-либо испытывала. Она с трудом перевалилась на другую сторону под весом всей ее поклажи, и теперь она лежала на своих сумках, свесив ноги с обрыва. Немного отдышавшись, она скинула оба рюкзака и отпихнула их вглубь помещения. Чуть дальше полулежал, оперевшись спиной о стену, Севклех, и Нёэнна была полна решимости к нему присоединиться когда вспомнила про странный деревянный мост через Разлом. Она легла на живот и подползла к краю, высматривая огонек одинокого фонаря. Взгляд ее обшаривал темноту, казавшуюся совершенно обычной с этой точки обзора.
Она не сразу нашла тот фонарь — с уровня земли он был едва заметен, а уж мост так и вовсе растворялся во тьме Разлома. Но, чем дольше Нёэнна вглядывалась, тем больше деталей замечала: вот мост, покачивающийся под ветром, а тени вокруг него все сгущались и сгущались, пульсируя, и, к своему растущему ужасу, островитянка увидела и нечто, обвивающееся вокруг моста, похожее на ту металлическую «змею» в руинах, только в сотни раз больше. Это существо было огромным, заполняя собой все больше и больше пространства. Было невозможно отвести взгляд, как бы она ни пыталась, и словно вновь переживала свое столкновение с Гранью.
Из транса ее вывела резкая боль в ладонях. Очевидно, Нёэнна с такой силой сжала край обрыва, что кусочки кристаллов и мелкие камешки, валявшиеся на полу, еще глубже впились ей в кожу. Зажмурившись, она начала отползать вглубь комнаты, подальше от Разлома, и ползла до тех пор, пока не уткнулась в нечто мягкое — Севклеха. Тот прерывисто вздохнул, но, судя по дыханию, он либо спал, либо потерял сознание. Нёэнна малодушно решила, что это проблема завтрашнего дня, и на ощупь примостилась рядом.
Какое-то время она напряженно вслушивалась в окружающее пространство, но здесь, на первой ступени Красной пирамиды, было тихо, и кроме ветра, гуляющего по остаткам комнаты, лишних звуков не было. В какой-то момент Нёэнну вырубило. Ей снились разноцветные всполохи Грани.