ГЛАВА 9

В Главной Библиотеке жизнь кипела. Не только ученые, но и жрецы бегали от башни к башне в подготовке к открытию Красной пирамиды, и Нёэнна впервые за треть сезона, проведенных в Апласе, увидела служителей Культа которые торопились. Снаружи возводили шатры у потенциальных входов и выходов в руины, в которых расположили пункты с провиантом для тех, кто не планировал уходить глубоко, небольшой госпиталь, в котором дежурили лекари, и обязательный пункт досмотра, в котором заседали Стражи. Известие о том, что этот орден принимает такое участие в этом событии, сначала очень огорчило островитянку, ведь риски того, что найденную древность могут отобрать, возросли. Однако коллеги успокоили ее, указав на то, что желающих попасть внутрь и принести что-нибудь оттуда так много, что бдительность Стражей заметно ослабевает.
Двадцать дней можно было свободно попасть внутрь Красной пирамиды, и каждый участник определял для себя сам, сколько времени он собирается проводить в руинах. Были те, кто планировал пикник — это больше относилось к тем горожанам, которые расценивали весь процесс как развлечение. Некоторые из ученых Главной Библиотеки планировали сделать пару недолгих, на день, вылазок, чтобы не возиться с припасами и снаряжением. В основном это относилось к тем, кто бывал внутри уже много раз и уже не рассчитывал найти что-либо необычное, но присоединиться к всеобщему воодушевлению хотел. Небольшая группа самых молодых ученых собиралась провести под Красной пирамидой все две недели, и готовилась со всей серьезностью длительной экспедиции на край Известного мира.
Нёэнна была не уверена, сколько времени ей хочется находиться в руинах. В Инженерном корпусе у них случались сложные экспедиции, но они проходили преимущественно на свежем воздухе, а здесь ей грозила перспектива быть окруженной камнем, без света. К тому же девушка не очень представляла, что она могла бы найти, а потому и оценить полезность такой «прогулки» для ее научных изысканий. Даже Севклех плохо понимал, что он собирается искать, при том что он был решительно настроен провести в Красной Пирамиде как минимум неделю. Он раздобыл одну из версий той карты, которую так рекламировал Фэх Блауш Пэрр, но, как тот утверждал, «действительно правдивую, я бы не стал обманывать друзей». Конечно, Нёэнна была настроена скептически, но при беглом осмотре пришла к выводу, что эта карта как минимум не навредит, а это уже неплохо.
– Если мы хотим провести внутри неделю, то нужно подготовить снаряжение — для тебя, у меня есть свой комплект, и придумать, что делать с провизией. Думаю, часть мы можем взять в шатрах, а самостоятельно купить что-то более долгосрочное и питательное. Вопрос запасов воды более острый. – Нёэнна почесала нос, отвлекшись от составления списка припасов.
– Фэх говорил, что в руинах есть колодцы.
– Которые еще надо найти, – вздохнула островитянка, – а ты очень доверяешь откровенному шарлатану.
– Он не так плох, – улыбнувшись, пожал плечами Севклех. – И врет куда меньше, чем кажется со стороны.
– В любом случае, нам нужен запас, и мне нужно проверить, есть ли у меня все необходимое для очистки воды. – Девушка вернулась к своим записям и сделала пометку. – Правда, я все еще не понимаю, что и как там искать. До приезда сюда мне очень хотелось принять участие в этом событии, но количество желающих прогуляться в недрах древнего сооружения куда больше, чем я могла себе представить. Кстати, – она снова повернулась к своему товарищу, – ты вроде говорил, что сама пирамида тебе что-то напомнила?
– Ах да, я думал об этом… Наше обсуждение бис-ингов, кажется, дало мне подсказку, в каком контексте я слышал про подобные сооружения. Вроде их использовали Владыки как фоот-инн, якоря, до того, как начали делать статуи.
– А почему они стали создавать статуи? Чем они так отличались от пирамид?
– Хм-м, может, потому что пирамиды строить сложнее? Хотя нет, не думаю. Бис-инг у столицы был слишком утонченным, чтобы быть простым. Я не знаю, это очень древняя история. Дре-е-е-евняя! – Севклех растянул слово так, словно пытался показать, насколько древними были истории о первых «якорях».
– Хорошо-хорошо, я поняла что ты не знаешь, – отмахнулась Нёэнна. – В таком случае, могу только надеяться, что мы найдем что-то в руинах, что хоть как-то нам поможет. Кто знает, вдруг там спрятано специальное «слово силы» для путешественников во времени?
– Было бы неплохо, – вздохнул мужчина, – потому что ваше мне совсем не нравится.

Нёэнна с Севклехом решили начать свой поход в утренних сумерках, до того, как соберется большая часть желающих прогуляться в руинах. Фех Блауш Пэрр, как ни странно, ждал их у того входа, который они решили использовать, и был поразительно бодр. Островитянка, которая все еще не любила ранние пробуждения, лишь мечтательно подумала о том, как хорошо бы всех утренних пташек поселить в одном месте, подальше от нормальных людей. То, что она была инициатором старта на рассвете, девушка решила проигнорировать.
– Дорогие друзья! Готовы ли вы к удивительным приключениям?
– Ты всегда говоришь так, как будто в театре выступаешь? – Зевнув, спросила Нёэнна.
– О, со своими лучшими друзьями я разговариваю нормально.
– Значит, мне предстоит неделя с клоуном. Чудесно.
– Зато нам не будет скучно, – хмыкнул Севклех, и достал карту. – Итак, предлагаю держаться запада, отыскать колодец, чтобы кое-кто не переживал, и дальше действовать от этой точки.
– Как вариант, мы могли бы добраться до Разлома, и уже с края попробовать спуститься на подземные уровни. – Островитянка провела пальцем по возможному пути.
– Да, хотя край пирамиды выглядит слишком ненадежным, и есть большой риск сорваться.
– Погодите-погодите, вы что, хотите попасть на нижние уровни? – Вмешался в обсуждение Фэх.
– Ты ему не говорил? – Вопросительно выгнула бровь Нёэнна, обращаясь к своему товарищу.
– Забыл, наверное, – тот беспечно пожал плечами, – но да, мы хотим попасть вниз. С этим какие-то проблемы? Ты, помнится, клялся мне что знаешь, где находятся спуски.
– Ну-у-у, я знаю, где они находятся, но сам в них не спускался.
– Значит, и для тебя будут новые открытия!
На пару мгновений Фэх выглядел так, будто вот-вот появится причина, по которой он не может присоединиться к их экспедиции, а его лицо приблизилось в оттенке к его шевелюре. Впрочем, он быстро совладал с эмоциями, и дерзко ухмыльнулся, подбоченившись.
– Действительно, ты невероятно прав, дружище! Тогда вперед, к новым открытиям!
Его напускная бравада никого не обманула, но он первым скрылся в черноте прохода, и его спутники поспешили вслед за ним.

Внутри Красной пирамиды было ожидаемо темно, поэтому вскоре троица исследователей зажгла свои фонари. Также в руинах было неестественно тихо: отсутствовали звуки капающей воды, крошащихся под весом времени камней, не было никаких следов мелких животных, даже насекомых. Зелень, постепенно покрывающая строение снаружи, внутри отсутствовала вовсе.
Помещения нижнего уровня выглядели одновременно совсем новыми и крайне древними. Стены коридоров, по которым проходили спутники, были абсолютно гладкими — за исключением стыков плит — и Нёэнна не нашла никаких признаков ни штукатурки, ни краски, который могли бы украшать пространство пирамиды. Она решила спросить об этом Фэха.
– Да-да, первая ступень выглядит очень аскетично, – покивал он, – не могу сказать, что ее осмотрели полностью, но то, что тут нет ничего интересного — давно признанный факт. Наверху вот симпатично, там есть места, где все поверхности покрывает зеленый мох, и на контрасте с красными стенами выглядит чудесно. Там-то, как раз, в основном и гуляют. Верхняя ступень, впрочем, скучная, там много комнат, которые полностью разрушены, и зоны, в которых установлены опоры башен. Пробраться можно, но нужно ли?
– Значит, нам точно вниз, – хмыкнул Севклех.
– Вниз, да, вни-и-из. Туда мало кто ходит.
– Если туда мало ходят, то у нас больше шансов что-то найти! Выше нос, Фех, это же приключение!
– Кое-кто просто боится, – ехидно вставила Нёэнна.
– И ничего я не боюсь! – Возмутился синеволосый. – Так, опасаюсь.
– Что же там такое, что вызывает беспокойство?
– Ох, ну, там могут случиться обвалы потолка.
– Хорошее опасение, но тут поможет внимательность, смекалка, и инструменты. Что-то еще?
– Вы будете смеяться.
– Не будем, – Севклех пихнул в бок девушку, будто намекая, что именно она собирается высмеивать Фэха.
– Там… там привидения водятся. Эй, дружище, ты обещал не смеяться!
– В чем проявляются эти привидения? – Полюбопытствовала Нёэнна, пока ее товарищ давился смешками.
– Ну, – замешкался их новый знакомый, с подозрением глядя на Севклеха, – я их не видел — привидения нельзя увидеть! — только слышал. Оно сначала как будет воет кто под ухом, вот, а чем дальше уходишь, тем оно больше становится похоже на то, как эхо разговоров доносится.
– Так может это оно и было? А вой — просто поток воздуха в коридоре.
– Нет-нет, если бы это было действительно так, я бы не говорил о привидениях! Я, кхм, как-то раз отделился от своих приятелей, пролез вниз, думал вот как сейчас найду что-то этакое, чего умникам в башнях и не снилось, ну и застрял там надолго… Потерялся в какой-то момент, старался выйти хотя бы к Разлому и позвать на помощь… Ну, пока плутал — начал слышать вой. Обрадовался сначала, думал что дошел до расщелины, да вот только я все шел из зала в зал, шел и шел, и никуда не вышел, – на этом месте Фех даже остановился и заметно содрогнулся, – а вой все на ухо. Причем не как ветер, который «у-у-у-у-у», а больше похоже на «а-а-а-а-а». А потом началось эхо, — тут синеволосый даже начал тише говорить, – и я уж было подумал, мол, к людям вышел, но это эхо было громким, будто рядом кто-то находится, но ничегошеньки не было понятно. Звуки есть, слов нету, но стало так жутко!
Погрузившись в воспоминания, он немного помолчал. Нёэнне же полезли в голову сравнения с ргедоком, от которого шел неразборчивый шепот, поэтому она не спешила сомневаться в истории этого странного персонажа. Тем временем, Фэх продолжил:
– Я не очень помню, как я в итоге выход нашел, но очень радовался. Измотан был — жуть! Мне потом приятели мои сказали, что меня трое суток не было. Вот так вот, вышел на денек прогуляться, и заплутал. Это, если что, чистая правда, я потом могу вам свидетелей показать!
– Знаю я твоих приятелей и свидетелей, – беззлобно хмыкнул Севклех.
Нёэнна же одновременно спросила:
– Скажи, а ты не видел там лед?
– Лед? – Удивился синеволосый. – Да там не особо холодно-то, для льда. Хотя, кажется я припоминаю какие-то кристаллы, но на лед они не были похожи. Разноцветные причем! Если бы не то дурацкое эхо, я бы обязательно себе несколько штук набрал, отличный сувенир, так-то!
Островитянка никак не отреагировала на последнюю реплику, в то время как ее товарищ начал расспрашивать подробности о том, как Фэх попал на нижний уровень, помнит ли он, где находится вход — «ой, я знаю, что на твоей карте этого не отмечено!» — как много комнат он видел и было ли там что-то, помимо кристаллов. Нёэнна тем временем задумалась о том, могли ли эти самые кристаллы быть местной разновидностью ргедока, все таки на Архипелаге о них было известно ужасно мало, кроме тех свойств, ради которых они и использовались. К тому же, из всех присутствующих, которые продолжали шагать вглубь основания пирамиды, у нее единственной был опыт столкновения со льдом Митсула. Пока они были на «Лиме-ши» Севклех не подавал никаких признаков, что он слышит шепот, исходящий от ргеда-ту-сула, поэтому девушка имела основания предполагать, что он действительно не имеет об этом представления.

Их маленькая группа отмечала свой путь мелом, в нескольких точках на каждом новом этапе, чтобы наверняка оставить след по которому можно найти дорогу обратно. Ориентироваться в бесконечных коридорах первой ступени было сложно, голые, лишенные каких-либо отметин, стены были похожи одна на другую. Им действительно попался колодец по пути, и Нёэнна отметила его на карте, в то время как Севклех по ее поручению наполнял водой два дополнительных бурдюка. Фэх воспользовался передышкой и вытряхивал забившиеся камни из своих щегольских ботинок, бурча себе под нос ругательства и жалобы на натертые мозоли.
Компас, который был у островитянки, работал без проблем, и пока получалось, что их новый знакомый вел на север, к тому спуску на нижний уровень, который был ему известен. В темноте руин понимание времени стиралось, по ощущениям уже должно было быть за полдень. Фэх не уточнял, как быстро он нашел спуск в первый раз, но, по его собственному признанию, выбрался он в другом месте, чем где спускался, и именно выход ему запомнился лучше. Пару раз они явно делали круг, возвращаясь к отметкам, оставленным ранее, но лестница, ведущая вниз, появилась перед ними неожиданно, выныривая из мрака.
Тусклый свет фонарей освещал только ближайшие ступени, а окончание спуска терялось где-то далеко внизу. Из проема не доносилось ни запахов, ни звуков, но темнота там, в глубине, казалась куда глубже и плотнее, чем на первом уровне.
Спутники остановились, чтобы Нёэнна снова сделала отметку на карте и расчертила указатели на плитах у лестницы. Ее товарищ решил, что сейчас самый подходящий момент сделать первую запись в своем журнале, и теперь щурился, выводя строчки на бумаге. Их синеголовый знакомый тем временем задумчиво глядел в темноту.
– Знаете, я наверное пойду обратно. – Почесав голову, заявил Фэх. – Вы ребята приятные, но я как-то нагулялся.
– Испугался? – Полуутвердительно спросил Севклех.
– Испугался, – развел руками его приятель, – и мне совсем не стыдно. Пока мы ходили, я как все вспомнил, что там испытал, и повторять ничуточки не хочется. Я простой парень, все эти ваши научные штучки мне не интересны, так что зачем портить себе настроение?
– Не притворяйся, что собирался провести с нами всю неделю, – усмехнулась Нёэнна.
– Собирался, честное слово!
– А где же тогда твое снаряжение? Нормальная обувь, из которые не нужно вытряхивать камушки каждый час?
– Ну… не нравлюсь я тебе, да?
Девушка не стала на это отвечать.
– Тогда я… ну, я пойду. – Фэх неловко помахал. – Удачи в ваших поисках там, что бы вы ни искали. Заходите в «Белый Стакан», как вернетесь в цивилизацию, увидимся.
– О, если нас не съедят привидения, – хмыкнул Севклех, поднимаясь, – то обязательно.
Синяя шевелюра их знакомого быстро растворилась в темноте, и Нёэнна с Севклехом остались в привычном дуэте.
– Скучно без него будет, наверное, – задумчиво протянул мужчина.
– Думаю что будет тихо.

Путь вниз был непростым. Лестница оказалась достаточно крутой, хоть и широкой, а спускаться приходилось медленно, ведь то и дело свет фонарей выхватывал провалы и отсутствующие ступени. Судя по всему, подземный уровень был не менее огромен, чем верхние — потолки терялись где-то в темноте, и их реальную высоту было невозможно оценить, но, по ощущениям, спуск был долгим. Без Фэха было действительно тише, оба товарища молчали, и единственным звуком в этом необъятном пространстве были только их шаги.
У подножия лестницы они столкнулись с первым «украшением», которое выделялось на фоне таких же, как и наверху, гладких стен. Это был небольшой каменный рельеф со змеистым орнаментом, никаких надписей рядом не нашлось.
– Просто орнамент, – нарушила молчание Нёэнна, рассматривая стену, – это так странно, когда ожидаешь найти что-то… другое.
– Никогда таких мотивов не видел, – ответил Севклех, также всматриваясь в камень. – Хотя есть в нем как-будто бы что-то знакомое…
– Тогда это стоит зарисовать, вдруг потом вспомнишь?
В процессе работы они прибавили мощности своим фонарям, и помещение вокруг них стало видно лучше. Лестница заканчивалась в относительно небольшой комнате, и рельеф, находившийся прямо напротив последней ступени, был единственным в пространстве. По правую сторону находилась высокая арка, и, в отличие от утилитарных проходов в стене уровня выше, здесь она была выделена с помощью выпирающих граней, вдоль которых шла тонкая резьба каннелюр.
Дальнейший их путь не отличался разнообразием. Фонари снова притушили, чтобы экономить масло, поэтому свет лишь изредка выхватывал из темноты стены и арки, через которые они проходили из комнаты в комнату. Следить за их путем становилось сложнее, карту Нёэнна чертила на ходу, в то время как Севклех делал отметки у проходов. За довольно продолжительное время с того момента, как они спустились, им попался всего один такой же рельеф. Новое изображение мало чем отличалось от предыдущего, находясь в как-будто случайном месте, и орнамент был практически идентичен тому, что спутники встретили ранее. Впрочем, новую находку они тоже зарисовали.
В какой-то момент они оказались перед каналом. Вода в нем была, и текла неторопливо куда-то дальше в темноту. Островитянка сверилась с компасом, и, судя по всему, канал должен будет обрываться у Разлома, хоть она и не могла припомнить, чтобы снаружи были видны какие-либо водопады. Им пришлось искать мост, потому что, хоть воды в нем было не очень много, но откосы были прямыми и высокими. Переправа на другой берег выглядела очень просто: каменная плита с небольшими бортиками, перекинутая через канал. Архитектура внутри пирамиды была лаконична, никаких изгибов и острых углов. Единственные плавные линии, что встречались спутникам, были в рельефах.
На противоположном берегу, даже когда двое исследователей прошли дальше, стараясь держаться запада, по ощущениям было гораздо более влажно, чем до столкновения с каналом. Стены и пол поблескивали под светом фонарей, а в воздухе витал характерный запах мокрого камня. Когда Нёэнна потрогала стену, на ее пальцах осталась влага, но, при ближайшем рассмотрении, это была не вода, а что-то, больше похожее на ламповое масло, в котором были мелкие, как песок, частицы. Эти песчинки тоже блестели на свету, и девушке это показалось достаточно интересно, чтобы собрать образец, который можно было бы изучить лучше в более комфортных условиях. Она счистила эту странную субстанцию в одну из небольших склянок которые были в ее экипировке и убрала к себе в рюкзак.
Пока островитянка занималась сбором образца, Севклех присел на корточки и что-то изучал на стыке пола и стены. Когда он заметил, что Нёэнна закончила, он махнул рукой, подзывая к себе.
– Смотри, кажется, это именно те кристаллы, которые упоминал Фэх.
У подножия стены действительно было нечто, похожее на кристаллическое образование. Совсем маленькое, и поэтому едва заметное, но уже сейчас переливающееся под светом фонарей. Точный цвет кристалла назвать было сложно, он словно был призмой, вобравший в себя все цвета радуги, и светился ярче, чем мог, отражая тусклое освещение от масляных ламп. Ничего общего с льдинами ргедока островитянка не нашла, но трогать не рискнула, о чем предупредила и своего спутника.
Двое исследователей продолжили свой путь, и в дальнейшем им еще не раз попадались эти кристаллы. Некоторые из них были такие же крохотные, какие-то — крупнее. Один раз им попалась комната, значительная часть которой была покрыта кристаллами, которые сразу вспыхнули при свете. Было в их свечении что-то зловещее и смутно знакомое, поэтому Нёэнна поспешила провести их дальше, подальше от того странного места. Севклех, по большей части, отдал роль проводника своей спутнице, чтобы иметь возможность рассматривать окружение, не отвлекаясь на потенциальные опасности. Кристаллы по большей части его не беспокоили, хотя он согласился с девушкой, что в той комнате было очень неуютно.
Мужчина старался найти хоть что-то, что покажется ему понятным. Он был более чем уверен, что когда-то слышал про Ур, и что он обладает некоторыми сведениями о пирамидах подобных той, в которой они сейчас находились, но соединить эту информацию никак не получалось. В отличие от Нёэнны, хоть он и признавал разумность беспокойства по поводу кристаллов, его больше волновали рельефы, которые им попадались. После кристаллической комнаты они наткнулись еще на один — что показательно, стена, на которой располагался орнамент, была абсолютно сухой. Севклех мог с уверенностью заявить, что никогда не видел таких мотивов, у него на родине использовались совершенно другие, да и из того, что он успел увидеть в этом новом мире, похожего там, наверху, тоже не найти. Однако, что-то в линиях притягивало взгляд, как магнит, и ему было куда тяжелее, чем его спутнице, отвести глаза.

Слово резко и протяжно прозвучало над ухом мужчины.
– Ты это слышала? – Напряженно спросил он.
– Что? Я ничего не слышала, – ответила Нёэнна, а потом тоже напряглась. – Как странно быть тем, кто говорит эту фразу. И неприятно. Что именно ты слышал?
– Кто-то сказал «чужак».
– Хм, цельное слово, а не неразборчивое эхо, как говорил Фэх.
Девушка огляделась, прибавив яркости фонарю.
– Кристаллов не видно, так что эту теорию пока не берем, – задумчиво пробормотала она себе под нос.
– Мне кажется, это больше связано с рельефами, которые нам попадаются.
– Каким образом?
– Они словно… чуют меня. Притягивают.
– Это… звучит не очень здорово. Может, нам тогда лучше повернуть назад?
– Нет! – Помотал головой Севклех. – Нет, мы должны продолжить путь. Что-то должно будет прояснить все происходящее, и оно наверняка там, дальше.
– Ты ведешь себя странно, – внимательно посмотрев на своего товарища, сказала Нёэнна, – более странно, чем обычно. Мне кажется знакомо то, что ты сейчас ощущаешь, и хочу посоветовать не слушать это желание, оно не принадлежит тебе.
– Все мои мысли — мои собственные! – Яростное возражение мужчины эхом разнеслось по коридору.
– Возможно, – кивнула островитянка, – а может и нет. В любом случае, предлагаю сделать привал. Масло в фонарях уже на исходе.
Севклех не стал спорить, хоть и не чувствовал себя усталым. Где-то на краю сознания скреблось ощущение, что он близок к какому-то ответу. Мужчина постарался сконцентрировать свою волю, как его учили, и снова подчинить реальность — он направил это усилие на рельеф, пытаясь заставить его показать свою истинную сущность. Однако, вместо желаемого результата, или пустоты в случае провала, разум Севклеха словно наткнулся на твердую, жадную стену. Он почувствовал, как его противник пытается поглотить суть мужчины, и поспешил отвести глаза, сконцентрировавшись на спутнице, которая сейчас выглядела крайне обеспокоенной.
Его мутило и кружилась голова, но мужчина чувствовал, что ему удалось избежать чего-то очень плохого.
– Севклех?
– Я… тут, – сипло произнес он. – Давай уйдем отсюда. Привал звучит как отличная идея.
Им пришлось пройти еще несколько помещений до того, как они нашли подходящее место для ночлега — в этой небольшой комнате не было ни рельефов, ни кристаллов, ни субстанции. Масло в фонарях было рассчитано примерно на 12 часов непрерывного горения, и Нёэнна предполагала, что именно столько они и провели под землей, а снаружи сейчас был ранний вечер. Девушка решила поставить палатку, хоть это и было странно, учитывая, что они находились под землей. Островитянка рассудила, что им будет теплее внутри, и безопаснее: темная ткань отлично сливалась с камнем. Севклех не возражал.
Их первая ночевка на нижнем уровне пирамиды была беспокойной. Нёэнна спала чутко, готовая проснуться в любой момент, а ее спутник большую часть ночи старался очистить разум, сконцентрировавшись на дыхании, и не поддаваться шепоту из темноты.